Биография. Ориген родился около 185 года в Александрии. Изучал под руководством своего отца, Леонида, священные тексты. В 202 г. Леонид был убит. С 203 г. Ориген начинает учительствовать в теологической школе, он спал на голой земле, постился, не носил обуви, не имел смены одежды. Но он пользовался популярностью у женщин и не хотел, чтобы это неправильно истолковывалось. Есть версия, что, поняв буквально слова Иисуса: "Есть скопцы, которые сделали сами себя скопцами для Царства Небесного" (Матфея 19:12), -- он оскопил себя, хотя официальных подтверждений или опровержений этому нет. Некоторые историки полагают, будто бы оскопление -- это слухи, распускаемые врагами Оригена.
Он изучал античную философию (по некоторым сведениям, в школе Аммония, из которой вышел также Плотин). С 217 возглавлял христианскую школу в Александрии, но в 231 году подвергнут осуждению на Александрийском поместном собор, после чего перенёс свою преподавательскую деятельность в Палестину (в г. Кесарию). Во время очередной волны антихристианских репрессий при имп. Деции, Ориген был брошен в тюрьму в г. Тир (совр. Сур в Ливане) и подвергнут пыткам, от которых вскоре умер.
Император Юстиниан и осуждение Оригена. Образцовая святость жизни Оригена и мученическая кончина способствовали его популярности в монашеских кругах. Наиболее авторитетными центрами распространения оригенизма становятся палестинские монастыри Мар-Саба (лавра Саввы Освященного) и Новая Лавра в Фекое близ Вифлиема. Однако епископ Иерусалимский Петр посылает доклад императору Юстиниану об "оригенической болезни своих монахов". В это же время в Константинополь прибывает апокрисиарий римского папы диакон Пелагий и активно выступает против оригенизма. Желая спасти религиозное единство империи, Юстиниан "решил использовать полностью свое право христианского василевса нажимать на иерархическую и богословскую среду, склонную поднять опасную волну безысходных и длительных споров" .
Так в 543 году император Юстиниан издал эдикт, в котором осуждал Оригена как еретика, и который в том же году был утвержден на поместном соборе в Константинополе.
Историк Евагрий Схоластик сообщает, что Ориген и его заблуждения были осуждены на Пятом Вселенском Соборе в 553 году (Евагрий Схоластик. Церковная История. Книга 4. п. 38)
Школа. Учился в Александрийской богословской школе, Дидаскалейоне, которую возглавлял Климент Александрийский. С 203 года преподавал в ней философию, теологию, диалектику, физику, математику, геометрию, астрономию. После того как Климент покинул Александрию, Ориген возглавил школу и был её наставником в 217--232 годы. Ориген выступал сторонником идеи конечного спасения всего сущего (апокатастасис - богословское понятие, использующееся в значении "восстановления" и в значении "восстановления всего", когда с ним отождествляется учение о всеобщем спасении.)
Учитель Оригена. неоплатоник Аммоний Саккас.
Ученики Оригена. Учение Оригена, явившее собой первое системное изложение идей христианства в философском контексте, оказало значимое воздействие на творчество последующих мыслителей: Евсевия Памфила, Григория Богослова, Григория Нисского, Василия Великого и других.
Основные труды. Главный труд Оригена -- "Гексапла", первый в истории образец научной библейской критики. Гексапла представляла собой шесть (отсюда название) синхронизированных изводов Ветхого Завета, с целью установления критически выверенного текста Писания. Текст этого (колоссального по объёму) труда дошёл до наших дней лишь во фрагментах. А также следующие сочинения: "Гексапла", "Против", "ЦельсаДве беседы на Песнь песней", "О началах (в 4-х кн. или ч.)", "Комментарии к Евангелию от Иоанна", "Комментарии к Евангелию от Матфея", "О молитве", "Письмо к св. Григорию Чудотворцу (еп. Неокесарийскому)", "Письмо к Юлию Африкану", "Трактат о демонах", "Увещание к мученичеству", "Гомилии", "Схолии", "Диалог с Гераклитом", "О воскресении".
Учение Оригена. Оригенизм. Ориген завершает раннее сравнительное, апологетическое христианское богословие, выступавшее уже как система -- это выражается в его полемическом труде, озаглавленном "Против Цельса", в изучении Библии, в толковании им религиозных памятников с использованием учения гностиков и неоплатоников, особенно учения о Логосе.
Перечень сочинений Оригена включал около 2000 "книг" (в античном см. слова, то есть частей). Философия Оригена -- стоически окрашенный платонизм . Чтобы согласовать его с верой в авторитет Библии, Ориген вслед за Филоном Александрийским разрабатывал доктрину о трёх смыслах Библии:
- · "телесном" (буквальном)
- · "душевном" (моральном)
- · "духовном" (философски-мистическом), которому отдавалось безусловное предпочтение.
Выработанная Оригеном система понятий широко использовалась при построении церковной догматики (у Оригена, например, впервые встречается термин "богочеловек").
Эсхатологический оптимизм Оригена отразился в учении о циклическом времени, или апокатастасисе, которое предполагает, что посмертное воздаяние и ад относительны, так как Бог по своей благости в конечном счете спасёт от адских мук не только праведников, но и всех людей, всех демонов и даже самого Сатану.
Ориген учил о предсуществовании человеческих душ -- доктрина, заметно отличающаяся от традиционного понимания реинкарнации в индуизме или платонизме. Согласно доктрине о предсуществовании душ, души не воплощались в животных или растений -- они продвигались по пути к совершенству, принимая всё более и более "просветлённые" тела в человеческих формах жизни. Ориген утверждал, что падшие души реинкарнируются в телах ангелов, в человеческих телах на земле или в более низших, демонических формах жизни, постепенно проходя череду перевоплощений в условной "лестнице иерархий" разумных существ.
По мнению профессора богословия протодиакона А. В. Кураева, учение Оригена о предсуществовании души не было учением о реинкарнации, в том смысле, в котором её понимают платоники, индуисты или буддисты. Ориген предположил, что Бог творит бесконечную последовательность миров; но каждый мир конечен и ограничен. Миры существуют не параллельно; по окончании одного мира получает начало другой.
В течение столетия, последовавшего за смертью Оригена, многие ведущие богословы, избегая упоминания имени Оригена, перефразировали его мысли в своих собственных сочинениях. В IV веке его взгляды излагал Эвагрий Понтийский, а от него они перекочевали в сочинения святого Иоанна Кассиана. Епифаний Кипрский, убежденный противником Иоанна Златоуста епископом Александрийским Феофилом, напротив, видел в Оригене источник всевозможных ересей и ок. 375 г подверг его "вольнодумство" систематической критике. Выполненный в конце IV века Руфином перевод на латынь оригеновского трактата "О началах" вызвал ожесточённый спор с блаженным Иеронимом (который поначалу называл Оригена величайшим богословом со времён апостолов).
После антиоригеновских выпадов Иеронима ортодоксальные богословы резко осуждали Оригена за еретические мнения (учение об апокатастасисе) и за включение в состав христианской догмы несовместимых с ней тезисов античной философии (в частности, платоновского учения о предсуществовании душ). Однако исключить влияние философской системы Оригена не удавалось. В конце IV века оригенизм был представлен движением "Длинных монахов", которые стали жертвами интриг Александрийского архиепископа Феофила в борьбе с И.Златоустом. Монахи, несогласные с расточительным образом жизни и деспотизмом Феофила, покинули Александрию и начали скитаться по Египту и Палестине. В результате гонимые отовсюду, они пришли в Константинополь просить помощь у патриарха Иоанна Златоуста.
В VI веке движение оригенистов воспряло в палестинской "новой лавре", что побудило императора Юстиниана Великого в 543 году выпустить эдикт, в котором Ориген был объявлен еретиком, а поместный собор Константинопольской церкви в 553 году соборно осудил Оригена и распространил осуждение оригенизма на Эвагрия и Дидима.
Основные определения.
Бог -- это действующее провидение;
Христос является образом Бога Отца: "Спаситель наш есть образ невидимого Бога Отца: по отношению к Самому Отцу Он есть истина; по отношению же к нам, которым Он открывает Отца, Он -- образ, чрез Который мы познаем Отца";
Богочеловек - Бог, воплотившийся в человеке, Иисус Христос.
Цитаты Оригена.
"Бог избавляет нас от скорбей не таким образом, что более не посещают нас никакие скорби; (...) но так, что Божиею помощью мы никогда не оказываемся в скорбях в положении затруднительном".
"Не следует молиться о пустяках".
"Дьявол способен к добродетели, но ещё не хочет следовать добродетели"
"Если мир начал существовать с известного времени, то, что делал Бог до начала мира? Ведь нечестиво и вместе с тем нелепо называть природу Божью праздной или неподвижной или думать, что благость никогда не благотворила, и всемогущество когда-то [ни над чем] не имело власти. (...) Бог впервые начал действовать не тогда, когда сотворил этот видимый мир; но мы верим, что как после разрушения этого мира будет иной мир, так и прежде существования этого мира были иные миры".
"Человек, может быть, никогда не может победить противную силу сам по себе, не пользуясь божественной помощью. Потому и говорится, что ангел боролся с Иаковом (Быт., 32, 35). Мы понимаем это так, что борьба ангела с Иаковом - не то же, что борьба против Иакова".
В древней христианской письменности (и, вообще, ) Ориген, безусловно, занимает особое место. Прежде всего, о биографии его, в отличие от других представителей христианской древности, сохранились достаточно подробные сведения, преимущественно - в шестой книге «Церковной истории» Евсевия Кесарийского . Однако, корректность изложения фактов данной биографии и освещение их Евсевием, горячим сторонником и апологетом Александрийского «дидаскала», вызывает ряд серьезных сомнений, которые позволяют предполагать, что Ориген был далеко не столь святым мужем, как это пытается изобразить Евсевий . Что не вызывает никаких сомнений, так это поразительное трудолюбие его - в историю христианской письменности он вошел как один из самых плодовитых писателей (хотя основную часть своих произведений Ориген надиктовывал). На сей счет достаточно привести риторический вопрос блаж. Иеронима Стридонского: «Видите, труды одного не превосходят ли трудов и греческих и латинских писателей в совокупности? Кто бы мог когда-нибудь столько прочесть, сколько он написал?» Хотя сохранилась только малая толика этих книг, она поражает своим размахом и многообразием диапазонов литературного творчества. Один только массивный труд по библейской текстологии, под названием «Гекзаплы» насчитывал 6 500 страниц и никто никогда в древности не дерзнул взять на себя труд переписать его целиком . Столь же впечатляющее ощущение оставляют и произведения Оригена, особенно его экзегетические сочинения, которые делятся на три категории: гомилии (только сохранившихся их насчитывается 279), комментарии и схолии . Эти сочинения Оригена позволили Александрийскому учителю занять заметное место в истории христианской экзегезы, оказав значительное влияние на все последующее христианское толкование Священного Писания, как на греческом Востоке, так и на латинском Западе . Впрочем, однозначно оценивать экзегезу Оригена вряд ли возможно: его превыспренные и порой очень произвольные толкования часто уклонялись от основного потока церковного подхода к Писанию, иногда превращаясь в непроточные болота с гниющей и смрадной водой.
Оригена иногда называют «знаменитым учителем Церкви» по его «уму и учености» . Отрицать его ум и ученость, конечно, никак нельзя, но присваивать ему почетный титул учителя Церкви не представляется возможным: Ориген был учителем («дидаскалом») по своей, так сказать, профессии, но не учителем Церкви . Столь же ошибочно величать его систематическим богословом или выдающимся богословом , ибо понятие «богослов», как уже говорилось нами , обязывает к весьма и весьма многому. Более корректным наименованием представляется именовать Оригена религиозным мыслителем, однако определять его в качестве «гения метафизики» является несомненным преувеличением. В целом можно сказать, что у Оригена наблюдается два порядка идей и интуиций: одни более или менее органично вписываются в общий контекст церковной ортодоксии, а другие в лучшем случае расходятся с ней, а в худшем - встают в непримиримое противоречие к этой ортодоксии. Так, вполне в духе церковного Предания Ориген полемизирует с язычеством, и его сочинение «Против Кельса (Цельса)» есть «компендиум христианской апологетики 2 и 3 века, - такой компендиум, в котором отобразилась во всей полноте вся апологетическая деятельность древней христианской Церкви в ее борьбе с внешними врагами, притом не только по содержанию, но и по методу». Достаточно большое значение имеет Ориген и в истории древнецерковной проповеди, поскольку под его влиянием «проповедь в своем непосредственном виде получает права гражданства» в этой истории . Высказывалось мнение, что и в учении о Святой Троице Ориген не выходит за рамки ортодоксии доникейской эпохи, а поэтому раскрытие «этого учения в его творениях дает полное основание и право признать его в этой части догматической его системы выразителем общецерковной веры и верным ее истолкователем, хотя по местам очень оригинальным и смелым, - соответственно складу его необыкновенного, оригинального ума» . Однако, здесь дело обстоит не совсем просто, поскольку тринитарные воззрения Александрийского «дидаскала» подвергались (и подвергаются) различным толкованиям . Конечно, нельзя не учитывать того, что на период его жизни приходится широкое распространение различных форм монархианской ереси . Полемизируя против данной ереси, обычно сливающей воедино Лица Святой Троицы, Оригену приходилось часто акцентировать различие этих Лиц, а поэтому, хотя для него единство Их было очень важным, но самостоятельное бытие каждого Лица (особенно - Сына) являлось, по выражению одного исследователя, «богословски первичным» (theologically prior) . Это приводило Оригена к ясно прослеживающимся в его богословии субординационистским тенденциям, хотя это и был «субординационизм тонкий, весьма возвышенный» . Позднее православные полемисты (блаж. Иероним Стридонский, свт. Епифаний Кипрский и др.) упрекали Оригена в том, что он является «отцом арианства», но вряд ли данный упрек полностью корректен, ибо в его «теологии» (то есть учении о Святой Троице) наличествуют как элементы, сближающие его с арианами (но не крайнего толка), так и идеи, которые впоследствии развили защитники Никейского единосущия, например, свт. Афанасий Великий . Другими словами, в своем тринитарном учении Александрийский «дидаскал» как бы балансировал на тонкой грани между Православием и ересью.
Куда больше нареканий вызывает его христология, которая теснейшим образом связана с теорией предсуществования душ. Согласно этой теории, изначально, еще до творения мира, Богом были созданы «умы» или «духи», обладающие свободой воли и составляющие некую цельность и единство. Однако уклонение воли этих «умов» от Бога привело ряд из них к падению, и степень этого падения определяет огрубление их телесной оболочки, первоначально являвшейся тончайшей и практически духовной (или эфирной) . В результате и появляются человеческие души, как бы «охладевшие» в своей любви к Богу и пресытившиеся созерцанием Его, а также различные «чины» бесов. Только один «ум» или «душа» Христа, в отличие от прочих человеческих душ, не пала, пребывая в нерасторжимом единстве с Богом . Таким образом, по Оригену «Христос - человек», или точнее «Христос - душа», является предсуществующим, будучи своего рода Женихом предсуществующей Церкви, как Невесты, состоящей из пока не падших «умов». Их падение и заставило Его воплотиться или «истощиться», но субъектом собственно «кеносиса» была душа Христа и лишь опосредованно - Бог Слово . Поэтому христология Оригена предполагает, что «душа Христа Спасителя на время, таким образом, охлаждается, делается способной к соединению с телом, но затем она опять возвращается к чистой духовности, к своему слиянию со Словом, и по окончании дела искупления все человеческое неминуемо исчезает в Лице Сына Божия: остается Слово, соединенное с чистейшим и совершеннейшим духом. Человеческая природа во всей ее целости не имеет вечного продолжения, не седит одесную Бога, не воспринята в Ипостась Божества. В сущности, это чистейший докетизм, в самой его внутренней основе, и есть необходимое следствие воззрения Оригена на человеческую природу, воззрения платоновского, чуждого христианству» . Эта явная докетическая тенденция в христологии Оригена усугубляется его представлением о том, что «плоть Христа обладала свойством казаться каждому из окружающих Его людей в различном виде, соответственно степени его телесного и духовного зрения» . И как бы не оправдывать данное представление Александрийского «дидаскала» (что этим он якобы не колебал «онтологического тезиса об его человеческой истинности» и т.д.) указанное впечатление не пропадает. Можно, наверное, прийти к заключению, что в христологических воззрениях Оригена сосуществуют два порядка идей - собственно христианских и платоновско-гностических, которые внутренне несовместимы друг с другом. Поэтому и само «христианство у Оригена - этого нельзя отрицать - имеет языческо-гностический оттенок и колорит» .
Этот колорит, прежде всего, связан с теорией предсуществования душ. Примечательно, что, останавливаясь на проблеме происхождения душ, еще нерешенной в то время церковным сознание, имел дело с тремя основными гипотезами такого происхождения, то есть «традуционизмом» (душа происходит от другой души в момент зачатия), «креационизма» (создание каждой души Богом) и указанной теорией «преэкзистенции» . И из этих гипотез он выбрал именно ту, которая не просто плохо совместима с христианским миросозерцанием, но в корне противоречит ему. Данная гипотеза, что очень важно сказать, предполагала идею падения умных сущностей, явно восходящую к платоновскому мифу («Федр») . Причина тяготения Оригена к этой идее вполне прозрачна, поскольку он сам ее объясняет: идея домирного падения позволяет объяснить разнообразие и неравенство духовных существ в этом мире. По его собственным словам, в Боге «не было никакого разнообразия, никакой изменчивости, никакого бессилия, поэтому всех, кого Он сотворил, Он сотворил равными и подобными (aequales se similes), потому что для Него не существовало никакой причины и разнообразия, и различия. Но так как разумные твари … одарены способностью свободы, то свобода воли каждого или привела к совершенству через подражание Богу, или привела к падению через небрежение. И в этом … состоит причина различия между разумными тварями: это различие получило свое начало не от воли или решения Создателя, но от определения собственной свободы (тварей)» . Но если причина склонности Оригена к названной идее вполне понятна, то непонятно, почему он закрыл глаза на логические следствия ее. Таковым следствием в первую очередь является тезис о том, что материальность является наказанием для духа, а поэтому, в той или иной степени, злом, что было глубоко сродни известному орфико-пифагорейскому положению: «тело - могила» (σῶμα – σῆμα), полностью несовместимому с христианским мировоззрением. Правда, наличие данного тезиса отвергается некоторыми исследователями . И действительно, Ориген в конкретном случае (как и в ряде других) бывает неоднозначен и часто противоречив. Например, в одном месте «Против Кельса» он, возражая этому врагу христианства, замечает: «Нечистое в собственном смысле есть то, что происходит от греха (ἀπὸ κακίας). Природа же тела не есть нечистота (οὐ μιαρά); телесность сама по себе, по своей природе не связана с грехом - этим источником и корнем нечистоты» . Однако, в том же сочинении заходит речь о «духах, которые совершили преступление перед лицом истинного Бога и Ангелов небесных», а поэтому «были низвергнуты с неба и теперь влачат свое существование в более грубой оболочке телесной и в нечистотах земных» . Но если предположить, что «природа тела», о которой говорилось в предыдущем высказывании Оригена есть телесная природа непадших духов или умов, обладающих как бы предельно субтильной и «духовной» материальностью, то и тогда наше земное тело есть результат домирного грехопадения, что абсолютно противоречит Священному Писанию и церковному Преданию. И как бы не оправдывать Оригена, нельзя избежать вывода, что для него тело - «это не более как темница духа» . А из этого вывода органично вытекает следующий: «Чтобы добиться правильной теодицеи, Оригену следовало обратиться только к общецерковному учению о падении сначала диавола, а потом и первых людей. Он и обратился к этому учению; но так как к его времени оно не успело еще получить полного своего определения и развития, то, взявши его в самом общем смысле, он развил, расширил и преобразовал его под влиянием философских теорий так, что в конце концов оно оказалось совершенно непохожим на церковное учение» . Мы бы добавили, что не просто непохожим, но совершенно расходящимся с церковным.
Не касаясь других сомнительных и спорных моментов богословских взглядов Оригена (например, учения о вечном творении мира , или о том, что небесные светила являются разумными существами и т.д.), слегка затронем наиболее пререкаемый пункт этих взглядов - эсхатологию. В этой области обычно акцентируется два основных спорных момента у Оригена: учение о «восстановлении всего» (или «апокатастасисе») и учение о воскресении тел, толкуемое Александрийским «дидаскалом» весьма своеобразно. Но сначала хотелось бы обратить внимание на один, на наш взгляд принципиальный, постулат его эсхатологических воззрений, который он формулирует так: «Конец всегда подобен началу» . Данный постулат явно тяготеет к античному циклизму, который определял и видение истории в греко-римском язычестве . Такой циклизм абсолютно несовместим с христианским «линейным» постижением времени в его соотнесенности с вечностью . В христианском миросозерцании конец никогда не смыкается с началом , а если и происходит некое отдаленное повторение начала, то оно случается лишь на новом витке известной гегелевской спирали. Правда следует отметить, что эта спираль частично присутствует и у Оригена, допускающего существование множества других миров после кончины нынешнего мира, что скажется и на судьбах разумных существ . Однако это множество не простирается в бесконечность и самим им наступит предел - «апокатастасис всех».
Сам по себе термин «апокатастасис» не таил в себе ничего еретического, употребляясь и в Новом Завете, и у раннехристианских писателей до Оригена . Иногда указывают, что еретическое значение данного термина появляется у Климента Александрийского, который в данном случае является прямым предшественником Оригена. Но такое предположение, как нам представляется, зиждется на недоразумениях, натяжках или неправильных толкованиях. Так, например, говорится, что Климент считал адские муки средством очищения от грехов и верил в возможность очищения по истечении времени всеобщего апокатастасиса (ἀποκατάστασις τῶν πάντων). В одном месте Климент прямо говорит, что даже диавол, как обладающий свободной волей и потому способный к покаянию и исправлению, может вернуться в первоначальное состояние» . И далее следует ссылка на «Строматы» (I, XVII, 83). Однако, в указанном месте речь идет не о будущем, а о прошлом. Здесь Климент передает мнение тех христиан, которые считали, что философия пришла в этот мир в результате похищения божественной Истины диаволом и есть «дар вора». Далее Климент рассуждает: «Диавол в полной мере ответственен за свои действия, поскольку он вполне самовластен и мог раскаяться и отказаться от своего воровского замысла. Следовательно, вина лежит на нем, а не на Господе, Который не воспрепятствовал. Наконец, у Бога не было нужды вмешиваться в дела диавола, потому что привносимое им в мир было для людей безвредно» . Таким образом, здесь отсутствует всякий намек на специфическую теорию «апокатастасиса». Указывается еще одно место «Стромат» (VII,II,12), где Климент, хотя и «с величайшей осторожностью», якобы предполагает всеобщее спасение всех разумных (intelligent) тварей . Однако, взятое в контексте данное место вряд ли служит доказательством того, что у Климента имеются следы еретической идеи «апокатастасиса». Александрийский учитель ведет здесь речь о промыслительном значении греческой философии, дарованной Господом эллинам до Своего Пришествия, чтобы удержать их от неверия. И «если эллин, хоть и не просвещенный языческой философией, примет истинное учение, то каким бы ни считали его неотесанным, он превзойдет всех своих образованных соплеменников, ибо вера его сама выбрала краткий путь к спасению и совершенству». Далее говорится: «Лишь бы не была стеснена свобода воли, а все остальное Господь Сам обратит в орудие добродетели, дабы люди слабые и недальновидные так или иначе могли из рода в род видеть в лице единого и всемогущего Существа милосердную любовь Божию, спасающую нас через Сына. И никоим образом это Существо не может быть началом зла, ибо все, что Господь сотворил, и в целом, и в частностях, служит спасению. Итак, задача спасительной справедливости состоит в том, чтобы всё без исключения возводить к наилучшему возможному для него состоянию. К возможному лучшему благу, сообразно их устроению, возводятся и более слабые. Ведь разумно, чтобы все добродетельное переходило в лучшие обители (οἰκήσεις) и причина этого перехода - свободный (самовластный) выбор ведения, который стяжала душа (τὴν αἵρεσιν τῆς γνώσεως ἣν αὐτοκρατορικὴν ἐκέκτητο ἡ ψυχή). Неизбежные же вразумления (вразумляющие наказания - παιδεύσεις δὲ ἀναγκαῖαι) через служащих ангелов, через многоразличные предпочтения (выборы - προκρίσεων) и через окончательный суд, который вершит Великий Судья, заставляют покаяться и дошедших до “бесчувствия” (Еф.4:19)». - Найти в этом рассуждении Климента даже легкий намек на учение о спасении диавола и бесов можно только при наличии очень богатой фантазии. Как нам представляется, и в других местах текстов сочинений Климента, которые приводятся в качестве доказательства тезиса, что он был предшественником Оригена, дело обстоит аналогичным образом. Поэтому еретическая трактовка «апокатастасиса» не присутствовала в церковном Предании до Оригена. Он был автором и вдохновителем данной совсем неортодоксальной теории. В каком-то отношении, хотя и достаточно отдаленном, его предшественником был гностик Василид, у которого эта теория присутствует . У самого же Оригена названная теория приобрела ярко еретический смысл, поскольку она сочеталась с другими его идеями, несовместимыми с Православием, особенно - с идеей предсуществования душ .
Впрочем, следует признать, что высказывая эту теорию, он формулирует ее порой нерешительно, с колебаниями и недомолвками. И тем не менее, существенные черты еретического понимания «апокатастасиса» проступают вполне рельефно, прежде всего и главным образом в сочинении «О началах». Так, в одном месте его Ориген исходит из постулата, что в конце времен Бог будет во всем, и далее рассуждает: «Тогда уже не будет различия добра и зла, потому что зла не будет вовсе: Бог будет составлять все, а при Нем уже не может существовать зло; и кто всегда пребывает в добре, для кого Бог составляет все, тот уже не пожелает есть от древа познания добра и зла. Тогда, после очищения всякого греховного чувства и после совершенного и полного очищения этой природы, один только Бог, единый благой, будет составлять для нее все, и Он будет составлять все не в некоторых только или немногих или не в очень многих, но - во всех существах. Когда уже нигде не будет смерти, нигде не будет жала смерти, тогда, поистине, Бог будет во всем» . Чуть ниже присовокупляется: «Тогда истребится последний враг, называемый смертью, и не будет никакой печали там, где не будет смерти, и не будет ничего враждебного там, где нет врага. Истребление же последнего врага нужно понимать, конечно, не в том смысле, что погибнет субстанция его, созданная Богом, но в том смысле, что уже не будет он врагом и смертью: ибо нет ничего невозможного для Всемогущего и нет ничего неисцелимого для Творца. Он сотворил все для бытия, но созданное для бытия не может не быть» . Формально Ориген в этих рассуждениях исходит из слов св. Апостола Павла в 1 Кор.15:23-28 и нынешние апологеты Александрийского «дидаскала» (а таковыми являются ) указывают, что речь здесь идет не о диаволе и бесах, а о «смерти», и если Ориген что и добавил к словам св. Апостола, то это может быть только «великой надеждой» (a great hope) . Оставив пока в стороне «великую надежду», отметим, что контекст двух приведенных выше рассуждений явно указывает на вполне артикулированную мысль: все разумные существа (а диавол и бесы таковыми, несомненно, являются) в конце времен, по Оригену, будут с Богом, поскольку и их Он сотворил в начале для бытия.
Естественно, Ориген не отрицал (и не мог этого открыто делать) адских мучений диавола и бесов, а также грешников, но он склонялся к тому, что эти мучения будут иметь чисто педагогическую роль и что они будут иметь предел. По данному поводу он, в частности, пишет: «Конец или свершение мира наступит тогда, когда каждый за грехи свои подвергнется наказаниям, причем это время, когда каждый получит должное по заслугам, знает один только Бог. Мы же думаем только, что благость Божия, чрез Иисуса Христа всю тварь призывает к одному концу после покорения и подчинения всех врагов» . Конечно, Ориген не мог решительно и четко излагать свое учение об «апокатастасисе всех», включая диавола и бесов, ибо он ясно осознавал, что такая еретическая концепция поставит его в неразрешимый антагонизм с подавляющим большинством верующих . И не случайно, что в своем «Послании к друзьям в Александрию», два фрагмента которого сохранились у блаж. Иеронима Стридонского и Руфина Аквилейского, он категорически отстраняется от подобной еретической концепции, которая, по его словам, якобы ложно приписывалась ему недругами . Однако, по нашему глубокому убеждению, известная поговорка, что «не бывает дыма без огня», в данном случае совершенно оправдывает себя. Достаточно привести одно место из того же трактата «О началах», где говорится: «Но, спрашивается, некоторые из этих чинов, действующих под начальством диавола и повинующихся его злобе, могут ли когда-нибудь в будущие века обратиться к добру, ввиду того, что им всем присуща способность свободного произволения, или же постоянная и застарелая злоба, вследствие привычки, должна обратиться у них как бы в некоторую природу? Ты, читатель, должен исследовать, действительно ли и эта часть (существ) совершенно не будет во внутреннем разногласии с тем конечным единством и гармонией ни в этих видимых и временных веках, ни в тех, невидимых и вечных? Во всяком случае, как в продолжение этих видимых и временных, так и в продолжение тех невидимых и вечных веков все наличные существа распределяются сообразно с чином, мерою, родом и достоинствами их заслуг, причем некоторые из них достигнут невидимого и вечного (бытия) на первых же порах, другие - только потом, а некоторые - даже в последние времена, и то только путем величайших и тягчайших наказаний и продолжительных, так сказать, многовековых, самых суровых исправлений, после научения сначала ангельскими силами, потом силами высших степеней, словом, путем постепенного восхождения к небу - путем прохождения, в некоторой форме наставлений, всех отдельных служений, присущих небесным силам. Отсюда, я думаю, вполне последовательно можно сделать такой вывод, что каждое разумное существо, переходя из одного чина в другой, постепенно может перейти (из своего чина) во все остальные и из всех - в каждый отдельный чин, потому что всех этих разнообразных состояний преуспеяния и упадка каждое существо достигло собственными движениями и усилиями, которые обусловливаются способностью каждого (существа) к свободному произволению» .
Форма вопроса этого длинного рассуждения Оригена не должна смущать, поскольку весь ход мыслей в нем, как и приведенные выше цитаты, убеждают нас, что перед нами типичный риторический вопрос. Александрийский «дидаскал», исходя из своего основополагающего тезиса, что свободная воля субстанциально присуща всякому разумному существу, предполагает следующий вывод: эта свободная воля (как и разумность) останется неотъемлемым свойством диавола и бесов навсегда, а потому они не могут не обратиться к Богу, поскольку Его Благость несравнима со злом и пороком всякой твари. Бог неотвратимо станет «всем во всем» и покаяние («метанойа») всех злых и падших духов столь же неотвратимо последует в конце времен. Не важно, осознавал или нет сам Ориген, что такая неотвратимость покаяния злых существ вступает в противоречие с постулируемым им тезисом о свободе воли. Важно другое: еретическая теория «апокатастасиса», хотя и в несколько завуалированной форме развиваемая Оригеном, абсолютно и принципиально несовместима с Православием. Само собою разумеется, что в каждом христианине может появляться (и часто действительно появляется) «великая надежда» на то, что все, даже диавол, спасутся. Но при этом христианин должен ясно осознавать, что таковая «надежда» не только в корне несовместима как с Священным Писанием (в том числе, со словами Самого Господа), так и с церковным Преданием. Кроме того, следует отчетливо понимать, что эта «великая надежда» ведет к кардинальному разрыву «делания» и «созерцания», без единства которых, как уже говорилось, религия Христова не может существовать, поскольку превратится в пустое умствование. Ибо если все спасутся, то отсутствует всякий смысл в христианской жизни, в соблюдении заповедей, в стяжании добродетелей и в аскетических подвигах. Поэтому даже предположение о «восстановлении всех» является потрясением фундаментальных основ христианства, а вследствие этого - одной из «архиересей» в нем. И когда Оригена пытаются оправдать тем соображением, что для него « не был и не мог быть богословской доктриной. Его место - в христианской надежде, а она не постыжает (Рим.5:3) и, по словам древних отцов, как огонь разжигает все силы души, указывая путь к милосердию Божию» , то здесь имеется либо фатальное непонимание сути религии Христовой, либо элементарная прелесть заблуждающегося ума. Прежде всего, «христианскую надежду» ни в коем случае нельзя отделять от «богословской доктрины», поскольку они соединены «нераздельно и неразлучно». Кроме того, следует принимать во внимание очень существенный факт, что Ориген был церковным «дидаскалом», а не «свободным философом», а это требовало от него, как и всякое церковное служение, соблюдение четких рамок в делах и поступках. И если даже всякий порядочный и разумный человек ясно осознает, что он не имеет права высказывать любое свое мнение, тем более следует осознавать это тому, кому вверено церковное служение. И далеко не всякое «частное богословское мнение» имеет право быть высказанным, поскольку богословское целомудрие является непременным условием всякого церковного мышления, как и просто целомудрие есть непременное условие нравственной жизни христианина.
Что же касается второго спорного аспекта эсхатологии Оригена - вопроса о тождестве наших воскресших тел телам настоящим, то здесь много неясностей, поскольку в сочинениях Александрийского «дидаскала» имеется значительное количество противоречивых суждений на сей счет . Но в целом складывается впечатление, что, «отрицая возможность воскресения тел в их полном настоящем виде и составе, на основании удержанного философией Платона Гераклитовского учения о непрерывной и безвозвратной текучести и изменяемости вещей, он с тем вместе утверждает возможность воскресения новых тончайших тел, на основании стоического учения о присущих всем вещам не гибнущих силах (σπερματικοὶ λόγοι) жизни и развития» . Кроме того, «если древние отцы и учители, утверждая тождественность имеющих воскреснуть тел с телами настоящими, основываясь на примере воскресшего Господа, то пример этот решительно никакой не мог иметь силы для Оригена, при том своеобразном его взгляде на телесную природу Господа» . Последний пункт очень важен, ибо он встает в противоречие с одной из основных интуиций святоотеческой эсхатологии . Правда, следует отметить, что современные апологеты Оригена стараются полностью исключить все нецерковные элементы в данном аспекте его эсхатологии, стараясь изобразить Александрийского «дидаскала» верным последователем св. Апостола Павла (особенно, в 1 Кор.15) . Но весьма настораживает тот факт, что уже в начале IV века такие святые отцы Церкви, как св. Мефодий и св. Петр Александрийский, очень резко критиковали в данном плане Оригена. Особенно примечательна критика его св. Мефодием, который в ряд других моментов христианского вероучения (особенно - в аскетике) ценил правильные мысли Александрийского «дидаскала» и находился под его определенным влиянием . Но в то же время он написал специальный трактат «О воскресении», где «основное содержание высказываний сводится к тезису, что все данные Писания о телесном воскресении должны быть поняты в переносном смысле. Речь идет, по их убеждению, не о восстановлении всех материальных элементов прежнего тела, ибо это невозможно, а о его форме (εἶδος - вид). Этот “вид”, эта форма восстановления в будущем воскресении образует собою “духовное” тело воскресения, в котором уже не будет места для материальных элементов, слагающих наши земные тела. Бестелесная душа облечется в воскресении в свой восстановленный “вид”» . При этом св. Мефодий отчетливо осознавал, «что подчеркнуто спиритуалистические представления Оригена о будущем воскресении могут быть правильно оценены только в том случае, если будут учтены упрощенные грубо материалистические представления, распространявшиеся среди известной части христиан (и еще больше среди людей, интересовавшихся христианством), ожидавших и по воскресении продолжения всех материальных отношений и функций современного земного бытия. Можно сказать, что, борясь с этими наивно натуралистическими представлениями, Ориген впал в противоположную крайность, приближающую его систему к гностическим построениям. В связи с этим вера в воскресение теряет в оригенизме то центральное место, которое оно занимает в традиционно-церковном учении. Для Оригена воскресение - это не завершающий акт Божия дела в мире, а лишь одна из составных частей общего космического процесса очищения; завершение этого процесса последует в дальнейшем, когда мы освободимся даже от ”духовных тел”, полученных в воскресении, и когда наши души вновь приобретут свой чисто духовный характер» . Следовательно, учение Оригена о воскресении органично вписывается в его концепцию «апокатастасиса», а св. Мефодий, поняв всю гибельность и еретичность главных интуиций эсхатологии Александрийского «дидаскала», встал на защиту церковного Предания. Иногда этого священномученика упрекают в его якобы непонимании и карикатурном изображении взглядов Оригена , но, во-первых, св. Мефодий читал те сочинения Оригена, которые не дошли до нас, а, во-вторых, трезвенности его видения и «церковному чутью» следует доверять больше, чем наивному и самоуверенному рационализму современных западных исследователей, не имеющих, как правило, и самого смутного представления о церковном Предании.
Таким образом, в двух принципиальных и кардинальных положениях эсхатологии Оригена (теории «апокатастасиса» и учении о телесном воскресении) наблюдается коренное расхождение ее с православным вероучением, хотя в этой эсхатологии замечается также столкновение разных, часто противоречивых и несовместимых друг с другом, тезисов. Такие разнородные элементы в эсхатологии Оригена даже привели к предположению, что у него существовали собственно две эсхатологии: одна эзотерическая, для избранных, или «духовных», христиан, а другая - экзотерическая, для «плотских христиан» . Однако, каких-либо серьезных оснований для выдвижения подобной гипотезы не имеется. Только одно место из сочинения «О началах» можно привести в пользу этой гипотезы, но и оно весьма расплывчато. Здесь говорится: «Святые Апостолы, проповедуя веру Христову, о некоторых предметах, именно то, что они признали необходимым, весьма ясно сообщили для всех, даже для тех, которые казались сравнительно менее деятельными в изыскании Божественного знания; причем основание своего учения они предоставили находить тем, которые сподобились получить от Самого Святого Духа благодать слова, премудрости и разума. О других же предметах Апостолы только сказали, что они есть, но - как или почему, умолчали, - конечно, с тою целью, чтобы могли иметь упражнение и показать таким образом плод своего ума наиболее ревностные и любящие мудрость из числа их преемников, то есть из них, которые сделались достойными и способными к восприятию истины» . Конечно, здесь явно ощущается налет элитаризма, который, несомненно, чужд духу истинного христианства, как и всякий эзотеризм, но до построения «эзотерической» и «экзотерической» эсхатологии данное рассуждение находится на дистанции огромного размера. Единственное, на что данное рассуждение может указывать, так это - на факт наличия некоего напряжения между простыми верующими христианами и их более образованными и искусными в светских науках и в толковании Священного Писания собратьями, то есть на тот факт, который, действительно, имел место в истории древней Церкви , но значение которого совсем не следует преувеличивать.
Думается, что объяснение всех неувязок и противоречий как в эсхатологии, так и вообще в так называемой «системе» Оригена следует искать в другом направлении. На наш взгляд, здесь имеется случай богословской шизофрении, которая прослеживается и у некоторых других родоначальников ересей, но у Оригена выступает вполне отчетливо. Русский исследователь его творчества сделал такое верное наблюдение, что «система» Оригена не чужда «некоторой спутанности, нерешительности и в своем начале и продолжении; и здесь она могла подавать и действительно подавала повод к недоразумениям и нередко до противоположности различным толкованиям. Но в заключении своем (то есть в эсхатологии - А.С. ), в своих последних выводах она представляет такое смешение, такой разлад различных маловяжущихся друг с другом идей, что посторонний исследователь становится совершенно в тупик, не зная, какой из двух или трех мыслей, высказанных одним и тем же умом, дать преимущество перед остальными, или как соединить их все воедино, как представить себе ту взаимную связь их, которую они по всей вероятности имели в уме творца своего. И ничего странного вследствие этого не представляет собою то явление, что эта система была и есть яблоком раздора для исследователей преимущественно последней частью своей, в которой она, можно сказать, почти с одинаковым успехом и была безусловно осуждаема, как не имеющая ничего общего с учением Церкви система, и была безусловно оправдываема, как истинно церковная, чисто православная система. Но причину этого алогического явления понять весьма нетрудно. Ориген принял в основание своей системы, кроме правила церковной веры, и некоторые, по его мнению, несомненные, метафизические и философские начала, и таким образом добровольно возложил на себя нелегкое бремя служения двум, не всегда и не везде согласным между собою господам» . Именно поэтому столь разноречивы и противоречивы интерпретации наследия Оригена исследователями Нового времени, когда его представляли и представляют то как христианского платоника, то как «библейского богослова», то как «гностика», тяготеющего к различным мифологемам еретического гностицизма, а то и как вполне «церковного мыслителя» . Но порочность всех этих интерпретаций заключается в том, что все они исходят из понимания взглядов Оригена как некоей системы, управляемой своей внутренней и непротиворечивой логикой системы. Однако, служение двум господам не может породить единой, пусть иногда и внешне противоречивой, но внутренне цельной системы. Это служение, наоборот, с неизбежностью порождает только греховный раскол духа и сознания, то есть всю ту же богословскую (или шире - мировоззренческую) шизофрению. Однако, несмотря на все сказанное, необходимо констатировать, что никто не может отрицать заслуг Оригена, например, в аскетическом богословии, поскольку он в ряде существенных моментов проложил путь последующей святоотеческой аскетике ; также он внес большой вклад в разработку библейской текстологии, а, кроме того, его произведения интересны освещением ряда важных аспектов «мистического ведения», хотя он в этом плане больше тяготеет к традиции античной философии (особенно, к платоновской ветви его), чем к преданию христианского тайнозрительства . Но все эти заслуги меркнут по сравнению с тем вредом, который он нанес Церкви своими лжехристианскими «частными мнениями». Следует помнить, что богословская шизофрения - болезнь заразная и вирус ее сохраняет свои губительные свойства на протяжении многих веков, что ясно показывает зараза оригенизма, последствия которой сохраняются и поныне.
Весьма характерно, что в V веке преп. Викентий Леринский, вернейший хранитель и толкователь Священного Предания, воздает многие похвалы Оригену. «В этом человеке весьма много столь превосходного, особенного, удивительного, что всякий легко решился бы основываться на его вере во всем, чтобы он ни утверждал. Ибо если авторитет доставляется жизнью, то Ориген был весьма трудолюбив, целомудрен, снослив, терпелив… Он обладал таким сильным, глубоким, острым, превосходным умом, что почти всех далеко превосходил. Он был так богато учен и всячески образован, что немного останется в любомудрии божественном, едва ли что есть в любомудрии человеческом, чего бы не знал он в совершенстве…» Однако, воздав величайшие похвалы Оригену, преп. Викентий присовокупляет: «Сила в том, что искушение от столь знаменитого лица, учителя, пророка, не обыкновенное какое-нибудь, но, как последствия показали, чрезвычайно опасное, весьма многих отторгло от целости веры. Великий и славный Ориген с большим надмением пользовался даром Божиим без границ, потворствовал уму своему, слишком много доверял себе, ни во что ставил древнюю простоту христианской религии, воображая себя смыслящим больше всех, и, презирая предания церковные и учительства древних, толковал некоторые места Писаний на новый лад» . В этих словах преп. Викентия не только набросан верный психологический портрет Оригена, но и показана опасность раскола его личности и мировоззрения для цельности и единовидности религии Христовой. Церковь потому и осудила Оригена, что «вирус богословской шизофрении», носителем и распространителем которого он стал, грозил смертоносными последствиями ее чадам.
Подробное изложение этой биографии см.: Сидоров А.И. Жизненный путь Оригена // Патристика. Новые переводы, статьи. Нижний Новгород, 2001, с.290-332. Правда, в настоящее время, в связи с нашим кардинальным изменением отношения к Оригену, мы бы изложили его жизненный путь в совсем другом ракурсе.
См.: Grant R.M . Early Alexandrian Christianity // Church History, v.40, 1971, p.133-135.
Творения блаженнаго Иеронима Стридонскаго, ч.I. Киев, 1893, с.175.
См.: Сидоров А.И . Библейско-критический труд Оригена «Гекзаплы» // Патристика, 2001, с.333-341.
Подробно см.: Сидоров А.И . Экзегетические труды Оригена: Гомилии // Патристика. Труды отцов церкви и патрологические исследования. Нижний Новгород, 2007, с.258-351. Сидоров А.И. Экзегетические труды Оригена: Толкования на Ветхий Завет // Альфа и Омега, № 1 (42), 2005, с.80-93, № 2 (43), 2005, с.76-90. Сидоров А.И. Экзегетические труды Оригена: Толкования на Новый Завет // Альфа и Омега, № 1 (51), 2008, с.4-61, № 2 (52), 2008, с.33-50.
Kannengiesser Ch -Boston, 2006, p.536-577. . Handbook of Patristic Exegesis. The Bible in Ancient Christianity. Leiden
Филарет (Гумилевский) , архиепископ. Историческое учение об отцах Церкви, т.I. М., 1996, с.178.
Ср.: «Надо заметить, что у нас неправильно называют учителями церковных писателей, которые погрешали в истории и не удостоены имени святых отцов, между тем, как наименование “учитель Церкви” более почтено, чем “отец Церкви” и усвоено немногим из них, которые были корифеями и вождями в борьбе против ересей». Епифанович С.Л. Лекции по патрологии (Церковная письменность I - III веков). Спб., 2010, с.46.
См.: «первый систематический богослов». Скворцев К. Философия отцов и учителей Церкви. Период апологетов. Киев, 1868, с.245. Также см.: «He is the most outstanding theologian of pre-Nicene times». Cross F.I. The Early Christian Fathers. London, 1960, p.122.
См.: Сидоров А .И . Святоотеческое наследие и церковные древности, т.1. М., 2011, с.11-13.
Bardy G . Origène. Paris, 1931, p.13. Известный католический теолог Ганс Урс фон Бальтазар замечает, что значение Оригена для истории христианской мысли вряд ли можно переоценить, и сравнивает его с блаж. Августином и Фомой Аквинатом. См.: Urs von Balthasar H. Оrigenes. Geist und Feuer. Ein Aufbau aus seinen Schriften. Salzburg, 1938, S.11. Примечательно, что Бальтазар, «реконструируя образ александрийца, не стремился “христианизировать” его, очистить его труды от предполагаемых ересей. Ересь, если она вообще есть у Оригена - это всегда не последнее, не окончательное. В конечном итоге за всеми ошибками обнаруживается вполне христианский смысл». Гуерьеро Э. Ханс Урс фон Бальтазар. М., 2009, с.47. Подобная идеализация образа Оригена Бальтзаром вообще характерна для многих западных исследователей и теологов.
Писарев Л.И . «Против Цельса». Апология христианства Оригена, учителя Александрийскаго // Православный Собеседник, 1912, т.с.59.
Певницкий В . Ориген и его проповеди // Труды Киевской Духовной Академии, 1879, №2, с.178.
Елеонский Ф . Учение Оригена о Божестве Сына Божия и Духа Святаго и об отношении Их к Отцу. Спб., 1879, с.176.
См.: Болотов В.В . Троякое понимание учение Оригена о Святой Троице // Христианское Чтение, 1880, т.I, с.68-76.
Следует констатировать, что хотя «расцвет» этой ереси приходится на III век, но в истории Церкви «парадигма монархианского мышления» постоянно возрождалась. См.: Пеликан Я. Христианская традиция. История развития вероучения, т.I. Возникновение кафолической традиции (100 - 600). М., 2007, с.168-173.
Kelly J.N.D . Early Christian Doctrines. London, 1985, p.129.
Болотов В.В . Троякое понимание…, с.75.
Подробно см. фундаментальную монографию В.В.Болотова «Учение Оригена о Св. Троице»: Болотов В.В . Собрание церковно-исторических трудов, т. I. М., 1999, с.375-411.
Оригеном предполагается, что «первоначально созданная Богом полнота разумных существ есть прежде всего полнота духов ограниченных, по сравнению с нынешним человеком бесплотных, на самом же деле облеченных совершенно одинаковыми тончайшими и чистейшими телами, составляющими их естественное ограничение и отличие от Творца - Духа бесконечного - абсолютного». Малеванский Г. свящ. Догматическая система Оригена // Труды Киевской Духовной Академии, 1870, № 3, с.535.
Здесь наблюдается определенная нелогичность, поскольку предсуществующий «ум» Христа не может, по теории Оригена, именоваться «душой», так как он «не охладел» (глагол juc)ow) в любви к Богу. Поэтому один русский ученый пишет: «Истинное человечество Христа было для Оригена выше всякого сомнения, и он с силою настаивает на признании его. Но здесь он встретился с затруднением, которое сам себе создал в учении о духовном мире. Душа, с которой должен был соединиться Сын Божий, чтобы вступить в общение с телом, могла быть только безгрешной душой, а безгрешная, не падшая душа не есть уже душа по смыслу всей системы. Ориген придумывает весьма замысловатую гипотезу, чтобы избавиться от этого затруднения; но неизбежно впадает в противоречие с самим собою, прикрывая его только словом: душа. Существовала, учит он, одна душа, которая постоянно была во внутреннем единении с Словом, никогда не ослабевала в пламенной любви к Нему: погружаясь в Него постоянно, будучи всецело преданной Ему, она стала неспособной ко греху, обожествилась в Нем так, что из двух образовалось, через смешение естеств, единое… Объединившись так с Словом, душа вместе с Ним прониклась желанием спасти человека и она-то послужила посредницей при соединении Его с телом». Снегирев В. Учение о Лице Господа Иисуса Христа в трех первых веках христианства. Казань, 1870, с.272. . О началах. Против Цельса. Спб., 2008, с.208-209.
См.: Danielou J . Origène. Paris, 1948, p.215-217.
О началах. Против Цельса, с.629.
Там же, с.781.
Малеванский Г. , свящ. Указ. соч., с.534. Соответственно нравственное приложение этого тезиса предполагает, что отделение души от греха есть отделение ее от земного тела и вещественности. См.: Gruber G. ZWH. Wesen, Stufen und Mitteilung des wahren Lebens bei Origenes. München, 1962, S.44.
Малеванский Г . Указ. соч., с.525.
См.: «Если сказать, что Бог творит в вечности, то нужно признать, что творение совечно Творцу. Это мнение высказывалось Оригеном, и было Церковью отвергнуто». Иерей Олег Давыденков. Догматическое богословие. М., 2005, с.160
О началах. Против Цельса, с.127-128.
Ср. замечание А.Ф.Лосева: «Уже на стадии философского учения о вечном движении и вечном возвращении можно догадаться о том, что и античное понимание историзма будет складываться по типу вечного круговращения небесного свода, т.е. будет тяготеть к тому типу историзма, который мы выше назвали природным историзмом. Здесь именно природа будет моделью для истории, а не история - моделью для природы». Лосев А.Ф. Античная философия истории. М., 1977, с.19.
См.: Cullmann O . Christus und die Zeit. Die urchristliche Zeit- und Geschichtauffassung. Zürich, 1962, S.6-68. Здесь же имеется одно интересное наблюдение: для того, чтобы постигнуть раннехристианское представление о вечности, следует мыслить нефилософски настолько, насколько это возможно (so unphilosophisch wie möglich zu denken). Ibid., S.71.
Ср.: «разрушение мира, которое совершится в конце времен, не будет возвращением этого мира к небытию. Книга Откровения (21 гл.) говорит, что на смену ныне существующему миру явится новое небо и новая земля, т.е произойдет трансформация, и творение перейдет на новый уровень своего существования, но ни в коем случае не аннигилирует». Священник Олег Давыденков. Указ. соч., с.158.
По мнению Оригена возможно, «что многие из разумных существ, находящиеся на высших ступенях лестницы духовного мира, сохранят свое нравственное состояние не только во втором, но и в третьем и четвертом мирах. Другие же из них потеряют только незначительную часть своего нынешнего совершенства и положения. Наконец, третьи ниспадут в бездонную глубину зла. Бог же при устройстве новых миров с каждым из разумных существ поступит так, как это будут требовать его заслуги. Отсюда кто из разумных существ превзойдет всех остальных нечестием и совсем сравняется с землей, тот в другом мире будет диаволом, началом противления Господу, так что над ним будут насмехаться ангелы, потерявшие первоначальную добродетель». Митрополит Макарий (Оксиюк). Эсхатология св. Григория Нисского. М., 1996, с.180.
См.: Башкиров Владимир , протоиерей. Апокатастасис в Священном Писании, у раннехристианских отцов Церкви и Оригена // Эсхатологическое учение Церкви. Материалы Богословской Конференции Русской Православной Церкви. М., 2007, с.254-256.
Башкиров Владимир , протоиерей. Учение об апокатастасисе до его осуждение на Вселенских соборах // Богословские труды, сб. 38, М., 2003, с.250.
Климент Александрийский . Строматы. Книги 1 - 3. Подготовка текста к изданию, перевод с древнегреческого, предисловие и комментарии Е.В.Афонасина. Спб., 2003, с.122.
Daley B.E , 1991, p.47. . The Hope of the Early Church. A Handbook of Patristic Eschatology. Cambridge
О началах. Против Цельса, с.127.
Отсюда и некоторые противоречивые высказывания его на сей счет, встречающиеся преимущественно в гомилиях. См.: Norris F.N. Universal Salvation in Origen and Maximus // Universalism and the Doctrine of Hell. Ed. by Nigel M. de S.Cameron. Grand Rapids, 1991, p.35-62.
Crouzel H Весьма важен контекст этого отстранения: Ориген пишет, что он в живом диспуте с гностиком Кандидом опровергал его взгляды на диавола как злого по своей сущности и обреченного поэтому на гибель. Сам Ориген утверждал, что диавол зол не по природе, а по своей воле, но отрицал мнение, приписываемое ему оппонентом, будто диавол обладает природой, которая должна быть спасена. . Les fins dernièrs selon Origène/ London, 1990, p.135-150.
О началах. Против Цельса, с.130-131.
Башкиров Владимир , протоиерей. Апокатастасис в Священном Писании, у раннехристианских отцов Церкви и Оригена, с.262.
Они тщательно собраны и проанализированы в работе: Малеванский Г . свящ. Указ. соч. // Труды Киевской Духовной Академии, 1870, № 6, с.498-510.
Там же, с.505.
Там же, с.504.
См. наблюдение: «Истина о том, что тела спасаемых воскреснут подобными прославленному телу Христову, для святоотеческой эсхатологии является общей и очень значимой. По мысли древних Святых Отцов, именно благодаря такому образу воскресшей телесной природы праведников она и обретет те духовные богодарованные свойства, что позволят в будущем веке христианам совоссесть со Христом одесную Бога Отца - по данному дару богоусыновления. В этом прославлении произойдет не только духовное, но и телесное преображение человека, в котором он обретет равноангельскую жизнь и по дару благодати станет причастником тех Божественных свойств, которыми Бог извечно и неизменно обладает по Своей природе. Залогом подобного грядущего прославления, обожения тел праведников в их будущем воскресении является наша мистическая жизнь в Теле Христовом - Церкви, наше полноценное участие в Церковных Таинствах, а также личная устремленность к духовному союзу с Христом - через молитвенное общение и смиренное духовное “страстотерпевство” как жертвенное сораспятие с Господом на путях христианской жизни». Малков П. Образ воскресения человеческих тел по учению святых отцов древней Церкви // Эсхатологическое учение Церкви, с.289-290.
. О началах. Против Цельса, с.42.History of Theology, v.I. The Patristic Period. Ed. by A.Di Berardini and B.Studer. Collegeville, 1997, p.282-283.
Малеванский Г . свящ. Указ. соч. // Труды Киевской Духовной Академии, 1870, № 6, с.495-496.
Подробно см.: Berner U . Origenes. Darmstadt, 1981, S79-94.
См.: Сидоров А.И . Древнехристианский аскетизм и зарождение монашества. М., 1998, с.85-108.
См.: Crouzel H . Origène et la “connaissance mystique”. Paris, 1961, p.524-530.
Преподобный Викентий Леринский. О Священном Предании Церкви. Спб., 2000, с.61-65.
В сего полтора столетия минуло со времени принятия Иисусом Христом крестных мук, а ясное чистое учение Его уже затуманено лжетолкователями, уже растет власть отцов церкви, извращающих евангельские заветы в своем стремлении к власти над умами и душами людей. Уже ждет Земля нового Светоча, который примет на себя бремя водительства на пути к Богу. Этим новым ярким светочем стал Ориген.
Ориген родился в Александрии приблизительно в 185 году в греческой семье, принявшей христианство. От своего отца Леонида, учителя грамматики христианского училища, он получил хорошее образование. В 202 году семью постигло горе - во время жестких гонений на христиан при императоре Септимии Севере, Леонид был заключён в тюрьму и вскоре казнён. Юный Ориген, горячо любивший своего отца и видевший высшее счастье человека в мученичестве за веру, пытался даже добровольно сдаться властям, чтобы разделить участь Леонида. Матери с великим трудом удалось удержать сына от этого шага. Казнь Леонида и последовавшая за ней конфискация имущества поставили 17-летнего Оригена перед проблемой содержания большой семьи - матери и шестерых младших братьев. Он начинает давать уроки грамматики и риторики и вскоре избирается в наставники знаменитой кахетической школы в Александрии.
Преподавание и первые сочинения на богословские темы принесли Оригену обширную известность, что побуждало обращаться к нему за советом из отдалённых местностей и вызвало два его путешествия - в Рим и в Аравию. В 209-210 годах Ориген слушал лекции основателя неоплотонической школы в Александрии Аммония Сакка, безусловно, оказавшие немалое влияние на его философию.
Во время гонения на Александрийскую школу при императоре Каракалле (216 год), почитатели уговорили Оригена удалиться в Палестину, где два преданные епископа Александр Иерусалимский и Феоктист Кесарийский дали ему приют. По их настоянию Ориген, не имевший церковного сана, разъяснял Священное Писание перед многочисленными собраниями верующих в храмах. Это вызвало негодование александрийского епископа Дмитрия, заставившего Оригена вернуться в Александрию. С 217 года в течение 10 лет он занимался преподаванием и одновременно писал богословские и философские сочинения.
В 228 году Ориген был вызван по церковным делам в Грецию и на обратном пути принял в Кесарии рукоположение в пресвитеры от епископов Александра и Феоктиста. Разгневанный этим епископ Дмитрий на двух местных соборах осудил Оригена, объявив его недостойным звания учителя и лишив пресвитерского сана. Сообщив этот приговор через окружное послание прочим церквям, Дмитрий получил согласие всех, за исключением палестинских, финикийских, аравийских и ахайских. Акты египетских соборов не сохранились, по существующим же свидетельствам основанием для приговора кроме вины “проповедания мирянина в присутствии епископов” служило принятие рукоположения от посторонних иерархов и “некоторые неправославные мнения”.
С этого времени (231 г.) начинаются постоянные гонения на Оригена, его преследуют обвинения и клевета. Но ничто не смущает его. Он переносит свою деятельность в Кесарию Палестинскую, куда вслед за ним переселяются многочисленные его ученики. Ориген не перестает совершать поездки, всюду ведя проповедническую деятельность, участвует в богословских диспутах, где ему удается обратить в истинное христианство часть из своих оппонентов, приверженцев учений об одновременной смерти души и тела и одновременном воскрешении их. В Ботре (Арарвия) Ориген обращает на истинный путь местного епископа Берилла, неверно учившего о лице Иисуса Христа. По приглашению Юлии Маммен, матери императора Александра Севера, он посещает её в Антиохии и дает наставления в вере".
Новая волна гонения на христианство поднимается в 236 году. Многие из друзей и сподвижников Оригена оказываются в тюремном застенке. В своем “Увещевании к мученичеству” Ориген старается поддержать дух мучеников за веру, отвратить их от самой мысли об отречении от Христа: “Преследуемый за веру под пытками теснейшим образом соединяется с тем, кого он публично исповедует”. "Если мы желаем свою душу, дабы её снова получить не в виде души, а в лучшем виде, то должны мы потерять её в мученичестве. Если мы сложим душу с стопам Христа, то доставим ей истинное спасение.” Подвергая себя смертельной опасности, Ориген сопровождал приговоренных к месту казни, поддерживая их пламенем своего сердца. Он заботился о семьях казненных и томящихся в тюрьмах христиан. Чаша мученичества за веру не миновала и самого Оригена. На 70-м году жизни Тире он был арестован, закован в цепи и подвергся тяжким истязаниям и хотя впоследствии его выпустили на свободу, из-за перенесенных пыток он скончался в 254 году. Тело его было погребено в Тире в храме Христа Спасителя.
Жизнь Оригена была всецело отдана несению людям света учения Христа и защиты его от лжетолкования. Материальная сторона жизни была сведена им к минимуму; он мало спал, часто постился; с аскетизмом сочетал благотворительность, особенно заботясь о пострадавших во время гонений и их семьях.
Главные свои труды Ориген направил на изучение Библии, как писания, содержащего в себе Божественные откровения. Им был выполнен колоссальный труд - гекзапла - сравнительное исследование различных редакций текста Ветхого Завета. На основании сличения этих редакций, Ориген пытался установить критически проверенный текст Ветхого Завета. Труд этот хранился в Кесарии до 653 года, когда он был сожжён при взятии города арабами. Для греческих и восточных богословов гекзапла Оригена в течение четырех веков служила основным источником библейской эрудиции.
Литературно-философское наследие Оригена исчисляется тысячами книг. К сожалению, очень немногое сохранилось до наших дней. На русском языке в XIX веке были изданы лишь “Трактат о молитве”, “Слово увещательное к мученичеству” и трактат “О началах”, где Ориген изложил свои взгляды на основные предметы веры.
Источником истинного познания Ориген считал откровения Иисуса Христа, который, как Слово Божие, говорил и до своего личного появления - через Моисея и пророков, и после - через апостолов. Данное откровение содержится в Священном Писании, но познание его истинного смысла дано лишь умам подготовленным к принятию истинной мудрости. Все положения своей доктрины Ориген доказывает опираясь именно на Священное Писание, при чем не столько на “букву”, сколько на “душу и дух” последнего, отвергая попытки буквального понимание некоторых мест Ветхого и Нового Заветов и настаивая именно на нравственном и назидательном смысле. Он учил, что в отличие от ранее приносимых учений, христианство не различало в явном виде знания, даваемые массам и посвященным; Библия сочетает в себе как экзотерическое, так и эзотерическое знание; глубина восприятия этого знания зависит от степени подготовленности человека, от его “духовной зрелости”.
Отмечая непререкаемость основных пунктов вероучения, Ориген убедительно показывает глубинный смысл таких высоких понятий, как Бог, Иисус Христос, Дух Святой, душа человеческая. Сотворение мира богом Ориген трактовал, как вечно длящийся акт: прежде этого мира были другие и после него были и будут другие миры. В Учении о Боге он настаивает особенно на бестелесности Божества, доказывая, что Бог есть свет не для глаз, но для ума, Им просвещенного. “Бога не должно считать каким-то телом или пребывающим в теле, но - просто духовной природой, не допускающей в себе никакой сложности”. Создав этот мир по образу и подобию своему, Бог наделил души свободною волей. Именно движимые свободною волей одни души устремлялись к добру и свету и образовали “чин ангелов”, другие решительно отвратились от Бога, став злыми демонами, и наконец третьи, в которых противоположные устремления находились в некотором равновесии, стали человеческими душами. И так как природе Бога не свойственно действовать тиранически, то для спасения человеческих душ допускаются лишь такие средства, которые естественным путем испытания последствий совершаемого зла и постоянным внушением лучшего приводят падших к обращению и возвышению. Свобода воли никогда не утрачивается разумными существами, вследствие чего они всегда могут подняться из самого глубокого падения. На этом фоне особым светом выделяет Ориген образ Христа. Христос, по его мнению, - это соединение Божественного Отца с совершенным человеком, душа которого никогда не охладевала в своей пламенной любви к Богу.
С поразительной ясностью и смелостью показывает Ориген действие закона кармы, как при рождении, так и при переходе в мир бестелесный, показывая, что есть адские муки и как “каждый грешник сам для себя зажигает пламя собственного огня”. Он пишет: “Степень предшествующих заслуг всегда служит основанием будущего состояния и, таким образом, бессмертным и вечным судом правды... бессмертная душа приводится к высшему совершенству... Одни души назначаются для почетного, другие для низкого употребления, это есть следствие предшествующих заслуг или преступлений их”.
Центральной мыслью у Оригена является окончательное просветление и воссоединение всех свободно-разумных существ с Богом (учение о апокатастасисе). Христианские теологи резко осуждали Оригена за это “еретическое” учение и за включение в состав христианского учения “несовместимых” с ним тезисов античной философии о предсуществовании душ.
В VI веке император Юстиниан возбудил формальный процесс против Оригена по обвинению его в 10-ти ересях. Вследствие этого процесса на шестом константинопольском соборе в 543 году Ориген был объявлен еретиком, а труды его подлежали уничтожению. Однако авторитет Оригена не был уничтожен, влияние его идей испытали многие мыслители средневековья.
В современную эпоху начинает пробуждаться интерес мыслящих людей к источникам знаний о христианской вере, среди который огромное значение имеют труды Оригена. “...западная церковь принялась за изучение его трудов, ибо наиболее просвещенные церковники поняли, что они зашли в тупик со своими мертвящими догмами... Истинно, если бы наши отцы церкви последовали примеру западного духовенства и принялись за изучение трудов Великого Оригена, этого истинного светоча христианства, и догмы церковные отпали бы, как оковы и скопы железные, и церковь, тело Христово, истинно, восстало бы из гроба”.
Источники:
1. Ориген. “О началах”.
2. Письма Елены Рерих.
3. Алексей Максютин. Жизнь и творения Оригена Александрийского
4. Брокгауз и Ефрон. “Энциклопедический словарь”. т. 22
5. Философский энциклопедический словарь.
Учение:
- Ориген. О началах Книга третья (zip-архив 64 Кб.)
Ссылки в Internet:
- Ориген (биография)
Биографические материалы подготовлены Еленой Юрьевной Зазнобиной.
ОРИГЕН
ОРИГЕН
(Origenus) (ок. 185 - 253 или 254) - христианский теолог, и ученый, представитель ранней патристики. Изучал антич. философию (по некоторым сведениям, в школе Аммония, из которой вышел также Плотин). С 217 возглавлял христианскую школу в Александрии, но в 231 подвергнут осуждению со стороны александрийской и др. церквей, после чего перенес свою преподавательскую в Палестину (в г. Кесарию). Во очередной волны антихристианских репрессий был брошен в тюрьму и подвергнут пыткам, от которых вскоре умер.
Перечень соч. О. включал около 2000 «книг» (в антич. смысле слова). В работе по критике текста Библии О. выступил как наследник александрийской филологической и одновременно как основатель библейской филологии. Философия О. - стоически окрашенный . Чтобы согласовать его с верой в Библии, О. вслед за Филоном Александрийским разрабатывал доктрину о трех смыслах Библии - «телесном» (буквальном), «душевном» (моральном) и «духовном» (философски-мистическом), которому отдавалось безусловное предпочтение. Сотворение мира Богом О. толковал как вечно длящийся акт: прежде этого мира и после него были и будут др. миры. Эсхатологический О. отразился в учении о т.н. апокатастасисе, т.е. о неизбежности полного «спасения», просветления и соединения с Богом всех душ и духов (как бы независимо от их воли), включая дьявола, и о временном характере адских мук.
Доктрина О. об аскетическом самопознании и борьбе со страстями оказала сильное влияние на монашеской мистики в 4-6 вв., а выработанная им понятий широко использовалась при построении церковной догматики (у О., напр., впервые встречается «богочеловек»). В эпоху расцвета патристики приверженцами О. были Евсевий Кесарийский, Григорий Назианзин и особенно Григорий Нисский. Др. теологи резко осуждали О. за «еретические» мнения (учение об апокатастасисе) и за в состав христианской догмы несовместимых с ней тезисов антич. философии (в частности, платоновского учения о предсуществовании душ). В 543 О. был объявлен еретиком в эдикте императора Юстиниана I; однако влияние его идей испытали многие мыслители Средневековья.
Философия: Энциклопедический словарь. - М.: Гардарики . Под редакцией А.А. Ивина . 2004 .
ОРИГЕН
(-) (ок. 185, Александрия, - 253 или 254, Тир) , христ. теолог, философ и учёный, представитель ранней патристики. Изучал антич. философию (по некоторым сведениям, в школе Аммония, из которой вышел также Плотин) . С 217 возглавлял христ. школу в Александрии, но в 231 подвергнут осуждению со стороны александрийской и др. церквей, после чего перенёс свою преподават. деятельность в Палестину (вг. Кесарию) . Во время очередной волны антихрист. репрессий был брошен в тюрьму и подвергнут пыткам, от которых вскоре умер.
Перечень соч. О. включал ок. 2000 «книг» (вантич. смысле слова) . В работе по критике текста Библии О. выступил как наследник александрийской филологич. традиции и одновременно как основатель библейской филологии. Философия О. - стоически окрашенный платонизм. Чтобы согласовать его с верой в авторитет Библии, О. вслед за Филоном Александрийским разрабатывал доктрину о трёх смыслах Библии - «телесном» (буквальном) , «душевном» (моральном) и «духовном» (философски-мистическом) , которому отдавалось безусловное предпочтение. Сотворение мира богом О. толковал как вечно длящийся акт: прежде этого мира и после него были и будут др. миры, Эсхатологич. оптимизм О. отразился в учении о т. н. апокатастасисе, т. е. о неизбежности полного «спасения», просветления и соединения с богом всех душ и духов (как бы независимо от их воли) , включая дьявола, и о временном характере адских мук. Доктрина О. об аскетич. самопознании и борьбе со страстями оказала сильное влияние на становление монашеской мистики в 4- 6 вв. , а выработанная им система понятий широко использовалась при построении церк. догматики (у О., напр. , впервые встречается термин «богочеловек») . В эпоху расцвета патристики приверженцами О. были Евсевий Кесарийский, Григорий Назианзин и особенно Григорий Нисский. Др. теологи резко осуждали О. за «еретич.» мнения (учение об апокатастасисе) и за включение в состав христ. догмы несовместимых с ней тезисов антич. философии (в частности, платоновского учения о предсуществовачии душ) . В 543 О. был объявлен еретиком в эдикте императора Юстиниана I; однако влияние его идей испытали многие мыслители средневековья.
в рус. пер. : Творения О., в. 1 - О началах, Каз., 1899 ; Против Цельса, ч. 1, Каз., 1912.
Болотов В., Учение О. о св. Троице, СПБ , 1879 ; История философии, т. 1, М., 1940 , с. 390-81; Volker W., Das Vollkommenheitsideal des Origenes, Tub. , 1931 ; DanielouJ., Origene, P., 1948.
Философский энциклопедический словарь. - М.: Советская энциклопедия . Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов . 1983 .
ОРИГЕН
(Origenes)
( . 185, Александрия – . 254, Тир) – древнегреч. отец церкви и философ; сначала (203 – 231) был наставником древней христ. теологической школы в Александрии (см. Александрийская философия),
а затем настоятелем основанного им в 232 монастыря в Кесарее (Палестина); был обвинен ортодоксами в . Завершает раннее сравнительное, апологетическое христ. , выступавшее уже как система, – это выражается в его полемическом труде, направленном против Цельса, в изучении Библии, в толковании им религиозных памятников с использованием учения гностиков и неоплатоников, особенно учения о логосе. Бог – это действующее провидение; Христос не избавитель, а ; Святой Дух является своеобразным посредником между Христом и миром, человечеством, осуществляющим превращение Святого Духа в Бога. Избр. произв. изданы де ла Ру (4 т., 1733-1759) и Ломматцшем (25 т., 1831-1848).
Философский энциклопедический словарь . 2010 .
ОРИГЕ́Н
(Ὠριγένης) (185–253) – античный философ и теолог, представитель доникейской патристики, активный борец против язычества, автор первой сводки догматич. богословия, О. использовал для целей догматики популярный в его время стоич. платонизм, связанный с чисто языческими традициями. Мученически погиб во время одного из гонений на христиан.
В области философии ему, как и его товарищу по филос. школе Плотину, принадлежит неоплатонич. учение об абсолютном единстве бога, превышающем всякое расчленение и, следовательно, всякое , а также о необходимости раскрытия этой непознаваемой "монады", или "отца", превышающего всякую , в ее познаваемых проявлениях. Сходясь в этом учении с неоплатонизмом и христ. ортодоксией, О. расходился особенно с последней в трактовке отношения трех ипостасей. В то время как христ. , хотя и признавала раздельность в боге, но отрицала всякую неравноценность отдельных моментов этого разделения, т.е. обязательно признавала, как тогда говорили, полную единосущность ипостасей божества, О. третью поставил ниже второй, вторую – ниже первой. Получалось так, как если бы мы сказали, что в одних случаях есть , а в других – не есть движение, или что законы живой и неживой природы хуже, слабее и ниже законов человеч. жизни. Еще дальше от христ. ортодоксии и ближе к языч. учениям О. оказался в области космологии: признавая извечность творения, он учил и о вечности материи, что считалось тогда уже ересью, отступлением от христианства. Противоречивость воззрений О. сказалась и в том, что христ. учение о грехопадении он соединял с традиц. языческой иерархией и эманацией космоса, переходившего от чистого огня и духа к постепенному охлаждению в душах и телах и к предельному охлаждению в злых духах тьмы. Вопреки христ. традициям О. признавал не единств. , но бесконечное возникающих друг за другом миров, относя традиц. учение о кончине мира, только к нынешнему его состоянию. В полном противоречии с церк. традицией О. не считал положительной силой, а только ослаблением божеств. эманации в мире, причем силой логоса это ослабление уничтожается, и всякое в конце концов восстановится в первоначальной чистоте и спасется. Этот " ", т.е. окончательное восстановление всего и всех, несмотря на грехопадение и независимо от воли сотворенных существ (так что даже и Сатана спасется) было у О., можно сказать, полным, хотя и невольным разрывом со всей церк. традицией, отличаясь яркими нертами языч. пантеизма.
Таким образом, О. стремился совместить христ. учение о надмирном божестве как абсолютном и личном духе с учением стоич. платонизма о мировом огненном разуме со всеми его внутримировыми истечениями и даже с вечным круговоротом душ и тел; при этом даже для самого божества утверждалась субординации, т.е. наличия также и в нем неравноценных ступеней. Этот доникейский субординационизм, достигший своей окончательной формулировки в арианстве, был сурово и непримиримо осужден на Никейском соборе, и все ариане во главе со своим вождем Арием были преданы анафеме. Но О. не стал также и неоплатоником. Этому помешал как его стоич. платонизм, всегда отличавшийся больше натурализмом, чем диалектикой, так и его глубочайшая убежденность в истине христ. веры, еванг. истории и всей церк. догматики. Это навсегда удалило его от неоплатонизма и помешало воспользоваться его диалектикой.
Соч.: Migne, PG, t. 11–17; Origenes" Werke, Bd 1–11, Lpz., 1899–1937 (Die griechischen christlichen Schriftsteller der ersten drei Jahrhunderte); в рус. пер. – Творения О., вып. 1 – О началах, Каз., 1899; Против Цельса, ч. 1, Каз., 1912.
Лит.: Лебедев Н., Соч. О. против Цельса, М., 1878; Елеонский Ф., Учение О. о божестве сына божия и духа святого, СПБ, 1881; Болотов В., Учение О. о св. Троице, СПБ, 1879: Redenpenning Ε. В.., Origenes. Eine Darstellung sei nee Lebens und seiner Lehre, Abt. 1–2, Bonn, 1841–46; Denis J., De la philosophie d"Origène, P., 1884; Poschmann В., Die Sündenvergebung bel Origenes, Brauensberg, 1912; Faye Ε. de, Origène, sa vie, son oevre, sa pensée, v. 1–3, P., 1923–29; Miura-Stange Α., Celsus und Origenes. Das Gemeinsame ihrer Weltanschauung..., Giessen, 1926; Bardy G., Origène, P., 1931; Völker W., Das Vollkommenheitsideal des Origenes, Tübingen, 1931: Cadiou R., Introduction au système d"Origène, P., 1932; Lieske Α., Die Theologie der Logosmystik bei Origènes, Münster, 1938; Daniélou J., Origène, P., 1948; Harl M., Origène et la fonction révélatrice du verbe incarné, ; Reincarnation. An East-West anthology, ed. by J. Head and S. Cranston, N. Y., 1961.
А. Лосев. Москва.
Философская Энциклопедия. В 5-х т. - М.: Советская энциклопедия . Под редакцией Ф. В. Константинова . 1960-1970 .
ОРИГЕН
ОРИГЕН (Ώριγένης) (ок. 185 - ок. 254, Тир) - раннехристианский философ, богослов и экзегет. Родился в христианской семье, вероятно в Александрии. В молодости был преподавателем грамматики и риторики, одновременно изучал философию (по сообщению Порфирия - в школе Аммония Саккаса). С 217 руководил катехетической школой в Александрии, однако в 231 был осужден и отлучен александрийской церковью. Это вынудило Оригена переселиться в Кесарию Палестинскую, где он основал школу, подобную александрийской. Во время гонения императора Деция он был брошен в тюрьму, подвергся пыткам и вскоре умер.
По объему написанного Ориген превзошел всех раннехристианских отцов Церкви: перечень его сочинений включал 2000 “книг”. Основная деятельность Оригена была посвящена библейской экзегезе. Будучи обеспечен со стороны богатых христиан стенографами и переписчиками и опираясь на александрийскую филологическую традицию, он составил критическое издание Ветхого Завета - “Гексаплу”, включающую шесть параллельных текстов: два еврейских оригинала и четыре греческих перевода. Ориген написал толкования почти на все книги Библии. Толкования были трех типов: схолии - короткие замечания по поводу трудных мест, гомилии - популярные беседы и проповеди и, наконец, комментарии в современном смысле, некоторые из которых достигали объема обширного богословского трактата. Из этого огромного труда сохранилась только незначительная часть: небольшое гомилии и фрагменты комментариев на книгу Песни песней и на Матфея и Иоанна. Следуя платоновской трихотомии, Ориген различает в Писании три смысла: телесный, илибуквальный, душевный, илинравственный, и духовный, илиаллегорическо-мистический. Он пользуется аллегорическим методом экзегезы, считая, что в Писании все имеет духовный , но не все - буквально-исторический, и самый малейший эпизод истории Ветхого Завета есть и образ земных или небесных событий истории спасения. Писание, как и человеческая Христа, - один из способов присутствия божественного Логоса в этом мире, и степень его духовного понимания соответствует достигнутой ступени духовной жизни.
“О началах” Оригена представляет собой первый в истории христианской систематический богословский трактат, который, однако, не является чисто догматическим изложением учения Церкви. Ориген исходит из предпосылки, что верующий свободен в своих размышлениях относительно истин веры, которые только утверждались, но не определялись апостолами. Он в первую очередь исходит из идеи Бога как монады, но одновременно утверждает и Его троичность, в своем понимании Троицы являясь субординационистом: Отец для него - “собственно Бог”, Сын - “второй Бог”, а Святой Дух - меньше Сына. Для Оригена не существует четкого различия между творением и рождением, поэтому понятия рожденности и единосущности Сына Отцу (термин впервые введен Оригеном), которые он употребляет, не имеют для него решающего значения. Бог в силу своего всемогущества и благости не может оставаться неактивным, поэтому Он является Творцом. Творение Ориген мыслит как вечный акт: до нашего мира и после него были и будут другие миры, т. о., мироздание является совечным Богу. Это означает, что Бог не является полностью трансцендентным твари. Будучи благим, Бог изначально сотворил равные друг другу духовные существа или умы с помощью божественного Логоса. Свобода, которой обладали духи, привела к тому, что они отвратились от созерцания Бога и т. о. более или менее удалились от Него и друг от друга. Глубина падения определила судьбу каждого духа: одни стали ангелами, другие сошли в человеческие тела, третьи стали демонами. В соответствии с этим падением был роздан мир. За падением должно следовать или восстановление (апокатастасис), которое Ориген понимает как возвращение духов в первоначальное блаженное единства с Богом, чтообеспечивается Божественным провидением, а поскольку никто из духов полностью не лишен разума и свободы, постепенно спасены будут все, включая Сатану. Спасителем является Христос, воплотившийся Сын Божий, или Логос. В своей христологии Ориген утверждает, что единственный из всех духов, который сохранил свое изначальное с божественным Логосом, как тварный Его носитель, стал той человеческой душой, душой Христа, в которой Сын Божий воплотился на земле. Христос представляется Оригену скорее педагогом, чем искупителем, поскольку спасение заключается в постепенном всеобщем восстановлении путем увещания и внушения. Однако восстановление не является окончательным: в силу своей свободы духи снова могут пасть и весь повторится снова.
Т. о., богословская система Оригена определена, с одной стороны, понятием свободы, а с - понятием постепенного Откровения и медленного и постепенного воспитания духовных существ. Целью человеческой жизни является Бога, которое достигается борьбой и освобождением от страстей. Это учение Оригена об аскетической жизни повлияло на всей монашеской традиции, а его богословские и экзегетические представления нашли в трудах позднейших отцов Церкви. Тем не менее споры о православности Оригена не утихали и после его смерти. Особое неприятие вызывали его тезисы о всеобщем апокатастасисе, существовании душ прежде тел и временности адских мук. В эдикте 543 г. император Юстиниан осудил Оригена как еретика, что было подкреплено аналогичным решением Пятого вселенского собора (553).
Соч.: Werke (Griechische christliche Schriftsteller, Bd. l-12). В., 1899-1959; в рус. пер.: Творения, вып. 1. О началах. Казань, 1899 (переизд. Самара, 1993); Против Цельса, ч. 1. Казань, 1912; О молитве и Увещание к мученичеству. СПб., 1897.
Лит.: Болотов В. В. Учение Оригена о св. Троице. СПб., 1879; Елеонский Ф. Учение Оригена о Божестве Сына Божия и Духа Святого. СПб., 1879; Volker W. Das llkommenheitsideal des Origenes. B., 1931; DaniélouJ. Origène. P., 1948; Bertrand F. La mystique de Jésus chez Origène. P., 1951; Lubac H. de. Histoire et . L"intelligence de l"Ecriture selon Origène. Aubier, 1949-50; Hanson R. P. C. Allegory and Event. L., 1959; Crouwl H. Origиne et Plotin. P., 1992.
А. В. Иванченко
Новая философская энциклопедия: В 4 тт. М.: Мысль . Под редакцией В. С. Стёпина . 2001 .
Смотреть что такое "ОРИГЕН" в других словарях:
- Ωριγένης Портрет Оригена Работа неизвестного художника XVI века Гравюра на металле … Википедия
Этот человек оказал очень большое влияние на развитие церковного богословия. Мы будем говорить о том, что не дало Церкви возможности причислить его к лику отцов Церкви и что побудило Церковь совершить поступок, который обычно не совершался – после смерти осудить его учение и многие его творения. Мы будем упоминать о том, что Афанасий Александрийский , Василий Великий, Григорий Богослов и особенно Григорий Нисский с большим почтением относились к Оригену, хотя, будучи богомудрыми отцами, они понимали недостатки в его системе. Вместе с тем, они что-то и заимствовали. Василий Великий и Григорий Великий, находясь в первом монастыре, созданным Василием, пишут «Филокалию» (добротолюбие) из творений Оригена.
По происхождению Ориген – египтянин. Некоторые считают, что он был коптом, а не греком. «Ориген» – "Сын Ора", а «Ор» – египетское имя. По природе своей Ориген обладал довольно редкостными и умственными, и духовными дарованиями. Свое первоначальное образование и воспитание он получил от своего отца Леонида Грамматика. Евсевий:
«Отец питал в нем заботливость и о познании Слова Бохсия, для этого прежде всякого занятия эллинскими уроками он заставлял его изучать уроки по Священному Писанию , каждый день затверживать из него по несколько мест и пересказывать на память. Это занятие было отнюдь не вопреки желанию отрока, напротив, он предавался ему с величайшей ревностью, так что не удовольствовался простым и легким чтением мест Священного Писания, но искал чего-то больше, ещё в то время пускался в глубокие созерцания и причинял отцу немало хлопот, спрашивая его, какой смысл заключают в себе выражения богодухновенных книг. Отец хотя по наружности выговаривал сыну, внушая ему не быть пытливым выше своего возраста и не искать в Писании ничего, кроме простого и очевидного смысла, однако внутренне сам в себе очень радовался, и виновнику всяких благ Богу возносил величайшее благодарение за то, что Он удостоил его быть отцом такого сына».
Дата рождения Оригена неизвестна. Известна дата его смерти и то, что ему было 69 лет, когда он скончался. На основании этого, год рождения – 185 или 186.
Родился в Александрии, семья его была очень состоятельная.
В 202 году при Септимии Севере в Александрии разразилось жестокое гонение на христиан, жертвой которого стал отец Оригена Леонид. Сам Ориген, ещё будучи юношей, имел огромное желание мученичества, сам шел навстречу опасностям. Евсевий:
«Он нетерпеливо спешил на поприще подвига и в некоторых случаях едва ли не подвергался опасности смерти. Мать сперва умоляла его, убеждала пощадить материнскую любовь, а потом, видя, что известие о взятии и заключении отца в темницу воспламенило в нём большую ревность и всецело устремило его к мученичеству, стала прятать от него одежду и тем удерживала его дома».
Не имея возможности выйти из дома, Ориген пишет отцу письмо, которое исполнено самых трогательных увещаний сына к Отцу о том, чтобы отец не боялся мученичества. Он прямо говорил, как приводит Евсевий: «Смотри, из-за нас не переменяй своих мыслей». Леонид умер мученически. Всё его имение было конфисковано. В III веке гонители гнали и простых людей, и неимущих, но римские чиновники уже стали присматриваться, у кого приличнее состояние; они брали человека, отправляли его на мучение, а всё имущество конфисковали.
Ориген имел на попечении свою мать и шестерых младших братьев. Ему нужно было просто зарабатывать на жизнь для семьи. Занятия Ориген продолжил и после смерти отца и приобрел такой багаж знания в области философии, риторики, естествознания, математики, что вскоре стал заниматься преподаванием этих наук, чем добывал себе средства для содержания себя и семьи. Катехизическая школа в Александрии во время гонения Септимия Севера осталась без руководителя. Климент ушел из Александрии, «боясь гонений, все разбежались» (Евсевий), поэтому некому было принять на себя труд огласителя. Многие стали обращаться к Оригену , зная о его образованности. Это было в 203 году. 18-летний юноша начал катехизическую деятельность. Он не прятался. Он был удивительно мужественный человек. Все разбежались от страха, а Ориген продолжал открыто являть себя христианином (правда, взять с него уже было нечего римским чиновникам).
«Он не только посещал мучеников в темнице и сопровождал их на суд для выслушивания приговора, но и после этого сопутствовал им на место казни, выказывая при этом великое мужество и идя навстречу опасности».
Слава Оригена возрастала со дня на день, число его слушателей постоянно увеличивалось. Были у него и враги, которые пытались нападать на Оригена, забрасывать его камнями, и ему приходилось переходить из одного дома в другой. Александрийский епископ Димитрий оценил значение молодого учителя и возложил на него обязанность наставления желающих постигнуть христианское учение, т.е. он был официально признан Димитрием руководителем Александрийского училища. Как говорит Евсевий, жизнь Оригена представляла удивительный образец подлинного любомудрия:«У него, как говорят, что было на языке, то и на деле, что на деле, то и на языке». Он начинает преподавать в катехизической школе. Постепенно он стал чем-то вроде христианского миссионера и не только для людей, просто приходивших и желавших узнать учение Христово, но и для языческой интеллигенции, и об этом тоже свидетельствует Евсевий:
«Когда в Александрии некому было принять на себя должность катехизатора, потому что, боясь гонений, все разбежались, тогда пришли к нему некоторые язычники и изъявши желание слушать слово Божие. Оригену было 18 лет, когда он получил в управление огласителъное училище, когда по случаю гонения при александрийском префекте Акиле оказал много пользы и приобрел себе славное имя у всех верующих за ту приязнь и любовь, какую оказывал всем святым, знакомым и незнакомым его мученикам и прочим. Являя такие примеры любомудренной жизни, он возбуждал соревнование в своих учениках, так что многие из неверующих, но по учёности и философии люди известные, были привлечены его учением, приняв от него искренне всем сердцем веру в Божественное Слово, по случаю тогдашнего гонения прославились, а иные же из них, будучи взяты, скончались мучениками».
Надо было ему кормить мать и младших братьев, поэтому Ориген был вынужден продать собранные им ещё во времена жизни отца списки древних сочинений. Продал он их в рассрочку. Как свидетельствует Евсевий, этот человек ему выплачивал в день «4 обола» (до революции примерно 25 копеек). Ориген был очень невзыскательным человеком в жизни, на себя он тратил очень мало. Он был очень строгим аскетом: мало ел, много постился, часто спал на голой земле, не давал себе покоя ни днем, ни ночью, часто по ночам молился, размышлял над Священным Писанием. Он очень близко принимал слова Спасителя о том, что достаточно человеку одной одежды, одних сапог, и что человек не должен сокрушаться о будущем. Его ревность очень часто превышала его возрастные возможности. Он часто ходил босой, не употребляя никакой обуви. Некоторые ученики пытались ему уделить что-либо от своего имущества, но он не хотел ослаблять строгих правил жизни. Евсевий говорит, что из-за этого подвижничества он «крайне расстроил и повредил свою грудь». Что это такое, трудно сказать.
d начале Ориген очень отрицательно относился к светской философии, которую он хорошо знал, но с течением времени отрицательное отношение к философии у него менялось, и огласительное училище приобрело при нем совершенно новый характер, она стала чем-то вроде христианского университета. Он вводит туда преподавание светских дисциплин наряду с религиозными, причем, он не ограничивается в данном случае кандидатами к принятию Крещения, а практически делает школу открытой для всех. Евсевий:
«К Оригену приходили многие другие ученые мужи, привлекаемые повсюду разнесшейся славой его имени, желая удостовериться в богатстве духовных его познаний. Ревностно внимало ему и бесчисленное множество еретиков, и немалое число знаменитейших философов, учась у него не только божественной, но даже и внешней мудрости. Тех своих слушателей, в которых были заметны хорошие дарования, Ориген вводит в круг наук философских, а также преподавал им геометрию, математику, да и другие приуготовительные предметы, знакомил с различными системами и философами, объяснял написанные ими сочинения, делая на каждое из них замечания, так что у самих язычников он прослыл философом. Слушателей простых и менее образованных он заставлял изучать науки, входившие в круг обыкновенного воспитания, говоря, что эти знания доставят им немалое облегчение в уразумении и объяснении божественных Писаний. Для это-то цели познания светские и философские он почитал нужными и самому себе».
Через некоторое время в оригеновском университете установилась атмосфера широты взглядов и взаимного уважения между христианами и язычниками. Ориген не мог выступать против языческой идеологии, применяя физические методы воздействия, христиане в то время были страдающей стороной, они могли только своим мужеством о чем-то свидетельствовать. Но его работа с язычниками имела определенное значение, потому что он как бы идеологически разоружал язычество, даже в его высочайших проявлений в виде платонизма или аристотелизма. В Александрийском училище была очень большая широта взглядов. Святой Григорий Чудотворец вспоминал об этом. У него сохранилось «Обращение к Оригену»:
«Нам ничего не было запрещено, ничто не было от нас сокрыто, мы пользовались возможностью узнать всякое слово: и варварское, и эллинское, и тайное, и явное, и божественное, и человеческое, кочуя от одного к другому совершенно свободно и исследуя их, пользуясь плодами всего и наслаждаясь богатствами души. Было ли это некое древнее учение о истине, или же его можно назвать как-то иначе, мы погружались в него, полные удивительных видений, будучи снабжены прекрасной подготовкой и умением для того, чтобы оценить их».
В числе слушателей Оригена были не только мужчины, но и женщины. Это обстоятельство привело его к определенному поступку. Часто говорят, что женщины любят ушами: больше реагируют на слово, чем на что-то другое. Ориген был молод;
он видел, что подвергается искушениям. Женщины видели юного человека, который блестяще говорит, блестяще образован, обладает несвойственной его возрасту мудростью. Чтобы пресечь искушения, Ориген принял буквально слова Спасителя о скопцах, которые оскопляют себя ради Царствия Небесного. Ограждая себя от возможных искушений, он оскопил себя. Сделал он это тайно от учеников, но его поступок стал очень скоро известен многим. Об этом узнал и епископ Александрийский Димитрий, который, по свидетельству Евсевия,«сильно удивился отважности Оригена, одобрил его ревность искреннюю веру, ободряя, и возбуждал тем усерднее отдаваться делу оглашения». Пройдет известное время, и тот же Димитрий будет упрекать Оригена тем, что он совершил этот поступок.
211–212 годы правит Каракалла, преемник имп. Септимия Севера. В это время Ориген предпринимает путешествие в Рим. Римской Церковью управляет епископ Зеферин. У него завязались дружеские отношения с будущим епископом Римским знаменитым Ипполитом, который почитался в то время учёнейшим человеком. В Риме Ориген пробыл недолго, возвратился оттуда в Александрию и продолжал своё служение в деле оглашения. Димитрий его постоянно стимулировал в этом отношении, чтобы он неленостно трудился во благо братии». Людей в школе становилось всё больше, и с течением времени Ориген перестал успевать за всеми, потому что с утра до вечера теснились оглашаемые или крещеные люди; одни хотели получить первоначальные сведения о вере, другие стремились к углубленному изучению. Ориген понял, что вовлеченность в преподавании отрывает его от научных занятий, и он выбрал себе помощника в лице Иракла, брата его первого ученика, мученика Плутарха. Впоследствии Иракл станет епископом Александрийским. Ориген избрал его,мужа, ревностно занимавшегося предметами божественными, весьма сведущего в слове и не чуждого философии».
Научные интересы Оригена более всего сосредоточились на изучении Священного Писания. Занятия Священным Писанием он не мог проводить, не освоив еврейский язык. Он приобретал рукописи библейского текста на еврейском языке, а также переводные тексты. Неизвестно, кто был учителем Оригена в еврейском языке, об этом не сохранилось прямых свидетельств. Блаженный Иероним в «De vins illustrious пишет о том, что учителем Оригена была его мать, которую он считал еврейкой-христианкой по происхождению. не соглашается с этим, хотя не приводит никаких свидетельств против этого.
Слава Оригена привлекала к нему не только любителей науки, но и еретиков. Ориген очень убедительно беседовал с еретиками. Интересно, что ему удалось многих переубедить оставить свои еретические воззрения.
212–213 годы Ориген знакомится с Амвросием, которого он в своё время обратил к православной вере. Амвросий попал под влияние гностической системы Валентина. Он оказал Оригену довольно значительную помощь впоследствии: он заключил своего рода договор (контракт) с Оригеном; Амвросий предоставлял Оригену средства для жизни, для покупки рукописей, всё необходимое для его литературно-богословских работ, но все работы Оригена затем поступают в распоряжении Амвросия. Почти все произведения Оригена, кроме проповедей, носят посвящение Амвросию, который особенно настаивал на том, чтобы Ориген занимался изъяснением Священного Писания , Амвросии сам содержал переписчиков, стенографистов, которые тиражировали эти произведения Оригена.
В 214 году Ориген путешествует в Аравию по вызову тамошнего префекта, язычника, который написал язычнику Димитрию, префекту Александрии письмо, в котором просил послать к нему Оригена для беседы. Ориген поехал по указанию Димитрия. Своеобразное положение было тогда в Церкви: с одной стороны, лютые мучения, с другой стороны, язычник префект Александрии говорит, чтобы Ориген поехал туда. Там Ориген пробыл довольно короткое время. Вскоре после его возвращения в Александрии возникло возмущение. Император Каракалла, против которого возникло возмущение, над ним александрийцы явно смеялись, отдал город солдатам на разграбление, изгнал из него многих пришельцев, запретил зрелища, запретил общества философов, выступал против ученых, которые жили в Александрии. Амвросий был по происхождению антиохийцем и был вынужден оставить Александрию и переселиться в Кесарию Палестинскую. Это было лето 215 года. Вынужден был уйти из Александрии и Ориген. В Египте было невозможно найти безопасное место, и Ориген удаляется в Кесарию Палестинскую к Амвросию, где находится довольно значительное время. Там он возобновляет свою дружбу с иерусалимским епископом Александром, а епископ Александр когда-то был учеником Климента Александрийского . Ориген знакомится с Кесарийским епископом Феоктистом, тот его принимает с большим почетом. Ему поручают проповедовать и изъяснять Священное Писание всенародно в Церкви, несмотря на то, что Ориген не был тогда в сане. Очевидно, в Палестине не видели в этом ничего предосудительного (как и в СПбДА ныне).
Дмитрий узнал о том, что большая честь оказывается Оригену, он написал письма, очевидно, Александру и Феоктисту, выразил неудовольствие, заявляя, что никогда не слыханно было, да и теперь не в обычае, чтобы в присутствии епископа проповедовали миряне. В ответ на это, как пишет Евсевий, Александр и Феоктист указали на пример святых епископов, которые«как скоро находили людей, способных принести братьям пользу, приглашали их проповедовать народу».
Мятеж в Александрии улегся, и Ориген нужен был в Александрийской школе. Епископ Димитрий посылает диакона с требованием, чтобы Ориген вернулся в Александрию. В конце 216 года Ориген возвращается в Александрию и приступает к прежним занятиям.
О следующем десятилетии не говорит ни Евсевий, ни Григорий Чудотворец , и 10 лет мы не имеем никаких сведении о том, чем занимался Ориген. Очевидно, он отдавал своё время литературным трудам, а также преподаванию в Александрийской школе.
Около 230 года Ориген, имея на руках рекомендательное письмо епископа Димитрия, был вынужден отправиться в Грецию. Об этой миссии Евсевий говорит довольно кратко: по надобности, касавшейся дел церковных». Иероним (Ье viris...) говорит, что Ориген отправился для собеседования с еретиками. Мы не можем точно сказать, что это была за миссия. Направляясь в Грецию, он побывал в Палестине, особенно в Кесарии, был сердечно принят епископами Александром и Феоктистом. Вероятно, имея ввиду те проблемы, с которыми Ориген сталкивался в прежние времена в лице Димитрия (как мирянину позволяли проповедовать в Церкви), епископ Александр и Феоктист почли за лучшее рукоположить Оригена в сан пресвитера. Совершая это, они, видимо, не предполагали, что они совершают что-то неканоническое, хотя, видимо, что-то неканоническое здесь было. Если бы Ориген был просто-одним-из членов Александрийской Церкви, но он был своего рода должностным лицом и выполнял очень серьезные поручения Димитрия. После возвращения Оригена уже из Греции Димитрии стал вопрошать Оригена, как это произошло. Он увидел, что Александр и Феоктист, совершив это посвящение, как бы покусились на юрисдикцию Димитрия. Он вдруг вспомнил о самооскоплении Оригена. Димитрий, конечно, был прав, потому что по церковному праву скопец не может быть посвящен в иерархическую степень, но в таком случае надо было осуждать Оригена когда он это совершил юношей.
Стали обвинять Оригена и в неправомыслии, что имело под собой довольно серьезные основания. В 231 году Димитрий собирает Собор египетских епископов и пресвитеров, на котором было постановлено устранить Оригена от учительства и запретить ему пребывание в Александрии. Здесь уже поводом было не скопчество, а некоторые богословские воззрения, которые, действительно, не всегда вписывались в православное вероучение.
В 332 году был второй Собор из нескольких египетских епископов, и было выработано окружное послание, которое читал п. Фотий. Ориген уходит из Александрии и направляется в Кесарию Палестинскую, где его встречают друзья с распростертыми объятиями.
Место Оригена в школе занял его ученик и помощник Иракл. Епископ Димитрий вскоре умирает, а Иракл был возведен на Александрийскую кафедру. Ориген надеялся, что его могут реабилитировать, он даже приехал в Александрию, но вскоре увидел неосновательность своих упований. За нецерковное учение Иракл, ученик и соратник Оригена, отлучил Оригена от Церкви.
Ориген отправляется обратно в Кесарию, основывает богословскую школу, которая достигает известного развития, становится центром христианской науки и центром библеистики. Когда отцы Церкви потом посещают Кесарию Палестинскую, то именно для того, чтобы познакомиться с этой школой библеистики. Ориген приобрел здесь новых учеников, новых Друзей. Фермилиан, епископ Кесарии Каппадокийской (позднее кафедра Василия Великого), призывал Оригена к себе, иногда сам направлял своих посланцев к Оригену для усовершенствования их в области знания богословских предметов. Евсевий:
«Ему внимали Иерусалимский епископ Александр и Кесарийский епископ Феоктист, и ему одному, как учителю, поручали изъяснение Божественного Писания и всё, относящееся к церковному учению. JK нему стекались слушатели не только из палестинских жителей, но бесчисленное множество учеников, оставляя свою родину, приходили из отдаленных областей. Между ними особенно известны были Феодор, впоследствии Неокесарийский, епископ Григорий Чудотворец и брат Григория Чудотворца Александр».
Школа Кесарии Палестинской процветала. Ориген преподает в школе не только библеистику и основы христианского вероучения, но и светские науки: диалектику, физику, этику и метафизику (которая тоже была в то время наукой, он считал её как бы венцом здания богословия). После своего переселения в Кесарию Ориген предпринял путешествие в Антиохию по просьбе матери императора Александра Севера. Мать. звали Маммея; слыша много об Оригене , она хотела лично послушать его, удостовериться в справедливости дошедших до неё сведений. Она пригласила, чтобы послушать его «о предметах божественных» (Еве.). Ориген пробыл там некоторое время и«показал пред ней очень многие опыты, силы божественного учения, славу Господню и поспешил затем к обычным своим занятиям».
В 235 году Александр Север и его мать были умерщвлены (ничего удивительного в то время в этом не было. Его преемник Максимин Фракиянин вновь поднял гонение на христиан, которое затем продолжил Валериан. Это гонение было направлено, в основном, против епископов. С этого времени входит в практику Церкви совершение Евхаристии пресвитерами, которым благословлял это епископ. Максимин считал, что епископы – главные распространители Евангелия, поэтому эдикт Максимина коснулся, главным образом, предстоятелей Церквей, в частности, и Кесарии Палестинской. Когда начались гонения в Кесарии Палестинской, Ориген ушел в Кесарию Каппадокийскую. Эти 20 лет его жизни почти не освещены. Евсевий молчит об этих годах. Известно, что Ориген проповедовал ежедневно. В это время в последние 20 лет своей жизни он предпринял путешествие в Афины; по какому поводу, и в каком году – неизвестно. Считается, что пребывание Оригена в Афинах было продолжительно, потому что здесь он написал толкование на пророка Иезекииля, он начал и довел до 5-й книги толкование на книгу Песнь Песней.
Его второе путешествие в Аравию было уже не по вызову проконсула, а было вызвано монархианской ересью епископа Берилла, который был епископом Ббцры Аравийской (ныне Басра на территории Ирака). По поводу его лжеучения происходили многие споры, которые было трудно разрешить. Евсевий:
«В числе прочих приглашен был и Ориген, который постарался, прежде всего, узнать воззрения Берилла, потом установил еретический их характер и, наконец, своими доказательствами поставил его на путь истинный и возвратил к прежнему здравому образу жизни».
Этот диспут происходил, может быть, около 244 года. После этого распространились слухи о неправославий Оригена, о субординационизме в его учении о Святой Троице, поэтому Ориген был вынужден написать защитительное послание к Римскому епископу Фабиану, который его упрекал в неправославности. многих его воззрений. От кого исходили эти обвинения, и сказать о всех пунктах обвинений мы не можем. Кроме того, после состязания с Бериллом довольно часто к Оригену стали обращаться за помощью в борьбе с возникавшими заблуждениями. В частности, в Аравии возникло учение, согласно которому человеческая душа умирает и разрушается вместе с телом, и только по воскресении с телом она вновь оживает с ним. По этому поводу был созван Собор, на который пригласили Оригена. Он успешно выполнил свою миссию, так что заблуждающиеся оставили свои мысли. Это интересно: он настолько был успешен в своём слове, что мог переубедить заблуждающихся людей; правда, видимо, заблуждающиеся были мягкими еретиками, не были одержимы бесовской гордыней.
В 254 году началось гонение Декия. Иерусалимский епископ Александр был приведен в Кесарию Палестинскую на судилище проконсула. Александр был подвергнут мучениям, ввергнут в темницу и скончался в узах. Ориген также был схвачен, заключен в узы, подвергся телесным истязаниям; на шею его было одето железное кольцо с цепями, ноги были растянуты в каких-то станках «до четвертой степени» (Еве.). Ориген всё мужественно вынес и не отрекся от Христа. После этого Ориген почти не мог ходить. Пытки оказались непосильными, и 69-летний старец вскоре умер либо в Кесарии, либо в Тире. Мучения сделали его исповедником, но не мучеником. Интересно, если бы он стал мучеником, причислили бы его к лику святых? Трудно сказать. Был мученик Лукиан, а Арий и его последователи называли себя «солукианистами». Очевидно, Арий находил какие-то основания для своего учения в учении Лукиана;
трудно сказать точно. Лукиан же причислен к лику святых. Считается, что Ориген умер скорее всего в Тире. В Кесарии его только судили. Юношеская мечта умереть мучеником не сбылась, но Ориген принадлежит к числу исповедников, хотя с Александрийским епископом он так и не примирился.
3.2 Творения Оригена
Основную часть творения Оригена составляют экзегетические. Многие сочинения Оригена погибли безвозвратно, некоторые дошли в латинских переводах его учеников и единомышленников, которые часто пытались смягчить взгляды Оригена при переводах, а иногда и искажали смысл его учения. Ориген был чрезвычайно плодовитым писателем. Только дошедшие до нас сочинения в патрологии Миня занимают 4 тома. Это очень немного. Писатель IV – нач. V века Епифаний Кипрский в своем сочинении «Против Ересей» говоря об Оригене, говорит, что тот написал 6.000 произведений, и Епифаний удивляется, как можно такое количество произведений можно написать, потому что даже прочитать такое количество невозможно.
Наиболее важная часть наследия Оригена – его экзегетические сочинения – толкования и комментарии.
I. Гекзаплы. Фундаментальный библеистический труд. Это список ВЗ, который был разделен Оригеном на 6 столбцов.
1. Древне-еврейский текст с масоретской вокализацией.
2. Древне-еврейский текст в греческой транслитерации.
3. Перевод Акилы.
4. Перевод Симмаха.
5. Перевод 70-ти ( LXX ).
6. Перевод Феодотиона.
Переводы Акилы, Симмаха и Феодотиона были малоизвестными. Евсевий говорит, что Ориген нашел их в каком-то темном углу (Евсевий не знает, где Ориген мог найти эти переводы). LXX Ориген не считал единственно авторитетным текстом и снабдил его критическими замечаниями, которые указывали на отличия от еврейского текста. Проделанная Оригеном работа представляет собой первую в истории попытку критического исследования библейского текста. Многие последующие исследователи текста СП использовали труды Оригена. Чтобы облегчить употребление сравнительных таблиц, Ориген в 5-й колонке использовал текст LXX. Он обратил внимание на уклонение LXX от первоначального текста и отмечал его особыми условными грамматическими значками is (астериск) – (овел). Сам Ориген пишет в толковании на Матфея:
«Разности в рукописях Ветхого Завета я с Божией помощью мог устранить, употребляя другие переводы. Что у 70-ти вследствие разности рукописей казалось сомнительным, я рецензировал по другим переводам и удерживал то, что было согласно с ними. Чего я не находил в еврейском тексте, я отмечал овелом, т.к. я не осмеливался совершенно вычеркнуть то, что было у 70-ти. Иное я прибавил, что обозначил астериском, чтобы ясно было, чего нет у 70-ти и что мы присоединили из еврейского текста. Кто хочет, пусть придает этому значение, кто соблазняется этим, пусть воздержится от принятия, как ему угодно».
Ориген указывал, что он более всего использовал перевод Феодотиона. Там, где текст LXX неустойчив или казался испорченным, Ориген или просто изменял в согласии с еврейским текстом без всяких указаний на это изменение, иди же в текст LXX, отмеченный овелом, вставлял соответствующие параллели из еврейского текста или другого перевода.
При осуществлении этого гигантского труда Ориген преследовал апологетическую цель – защитить lxx от упреков иудеев и еретиков в том, что этот текст страдает существенными недостатками, т.е. отсутствием чего-то, или же интерполяциями. Он старался показать, что имеет LXX лишнего по сравнению с еврейским текстом, и чего в нем не достает. Выполнив поставленную задачу, Ориген всеми доступными в его время средствами сделал возможным критическое пользование Ветхим Заветом, создал для исследователей своего рода критическое пособие довольно большой важности.
Около 600 года гекзаплы погибли вместе с громадной ценной библиотекой, основание которой было положено-мучени-ком Памфилом, учителем Евсевия Кесарийского . И Памфил, и Евсевий принимали меры к распространению исправленного Оригеном текста, но воспроизведение всего труда во всех его частях было весьма затруднительно и, что не менее важно, стоило очень дорого. Очень часто переписывалась 5-я колонка, т.е. LXX с критическими значками Оригена.
В 617 году эта колонка была переведена яковитским епископом Павлом на сирийский язык с сохранением критических значков настолько буквально, что в точности отражал оригинал. Этот перевод сохранился до настоящего времени.
От оригеновского же оригинала остались лишь отрывки, которые были найдены и опубликованы бенедиктинским монахом из конгрегации святого Мавра знаменитым издателем Монфокбном.
В новозаветном тексте Ориген также видел недостатки рукописного предания. В своих произведениях он часто жалуется на это, утверждая, что рукописи, особенно Евангелия от Матфея, во многом не всегда между собой согласны. Он относит причину к легкомыслию переписчиков или злой воле тех, кто при корректуре допускает прибавки. Иногда у Матфея, который часто цитирует пророков, не всегда пророчества соответствуют еврейскому оригиналу. На разницу в текстах списков он указывает в своих экзегетических произведениях. Эти замечания привели некоторых исследователей к заключению, что им была составлена некая критическая рецензия и на НЗ-й текст, хотя утверждать это с полной достоверностью невозможно. После его смерти распространялся не только текст его гекзапл, но и бывшие у него списки Нового Завета или копии с них. Его авторитет как экзегета служил гарантией качества изъясненного им текста. Когда мученик Памфил и Евсевий изготавливали списки Нового Завета, которые вели своё начало от экземпляров Оригена и заключали текст его экзегетических произведений, они считали, что это наиболее точный текст, и их пример находил подражание и в последствии. В настоящее время нельзя восстановить НЗ-й текст Оригена на основании только комментариев, потому что текст цитат обнаруживает большое разнообразие. Причиной подобного разнообразия служило то, что новозаветные цитаты вставляли переписчики, тогда как Ориген давал лишь общие обозначения библейских мест без конкретизации стихов.
П. Комментарии на Священное Писание обнимают почти всё Священное Писание и Нового, и Ветхого Завета и разделяются на 3 группы:
1. Схолии (заметки на полях), подражание работам александрийских грамматиков, которые так изучали подлинники древних классиков. Схолии представляют собой краткие экзегетические замечания, которые изъясняют трудные для понимания слова и места библейского текста.
2. Гомилии – проповеди , произнесенные за богослужением, либо обращенные к оглашаемым либо к крещеным, для которых темы заимствовались по большей части из чтений СП.
3. Комментарии – подробное истолкование целых книг в противоположность популярному изложению в гомилиях. Комментарии преследовали научные цели; он хотел сообщить более сведущим христианам более глубокое понимание Священного Писания и открыть сокровенные в нём истины.
До нас дошли 574 гомилии и научные комментарии на Песнь Песней, Евангелия от Матфея и Иоанна и толкование Оригена на послание к Римлянам.
В этих толкованиях Ориген использует традиционный александрийский метод аллегории. Мы его можем критиковать, и его критиковали все, кому не лень, но для правильной оценки аллегорического метода необходимо помнить, что Ориген писал для людей, воспитанных на греческой культуре, часто для греков и по национальности. Ориген бережно относился к малейшим деталям Ветхого Завета, в то же время, он прекрасно понимал, что для его греческих современников знакомиться с ВЗ-й истории – вещь отнюдь не очевидная. Ориген понимал, что без этого они не могли стать христианами, правильно понять христианское вероучение, поэтому Ориген считает, что все подробности ВЗ-х книг, даже незначительные, имеют вечный смысл, но их нужно понимать символически, как отвлеченно-духовные аллегории об очень важных событиях, которые относятся ко Христу и к Церкви. Этот метод чреват известными опасностями, и Ориген не избежал этих опасностей. Он настолько увлекался аллегоризмом, что очень часто пренебрегал историческим смыслом, и не он первый – в прошлом году мы знакомились с посланием Варнавы и отмечали, насколько иногда искусственным был аллегоризм автора послания. Но во многих случаях его духовное толкование ВЗ-го текста вошло в христианскую традицию и стало традиционным христианским толкованием Библии. Примеры подхода к Священному Писанию . В гомилии на Ориген свидетельствует, что в его время существует множество апокрифических писаний, наряду с каноническими:
«Следует вам знать, что много евангелий было написано, а не только те 4, которые мы читаем, которые были избраны и вверены Церквам. Это нам известно непосредственно из главы Евангелия от Лука, где сказано: «как уже многие начали составлять повествования о совершенно известных между нами событиях». Кто же эти многие?».
Ориген отмечает, что существовало множество апокрифических евангелий, о которых и говорит евангелист Лука. В комментарии на заповеди блаженства: «блаженны миротворцы», – Ориген утверждает, что для понимания священного текста необходимо особого рода знание, которое даруется Духом Святым. Это знание раскрывает как бы единый духовный смысл внешне противоречивых текстов Писания.
«Даруется мир тому, кого мы можем назвать миротворцем. Ему ничто в божественных Писаниях не представляется ни искаженным, ни извращенным, всё ясно тому, кто наделен пониманием».
Это довольно характерный метод толкования текста, который не нуждается в подобном толковании по причине своей безупречной ясности:«Блаженны миротворцы, ибо они сынами Божиими нарекутся».
В гомилиях на послания апостола Павла, особенно на послание к Евреям, он поднимает до сих пор актуальный вопрос об авторстве апостола Павла в отношении послания к Евреям. Ссылаясь на стиль, синтаксис послания, Ориген делает вывод, что апостол Павел не мог быть автором этого послания, т.е. не своей рукой он написал это послание. Тот, кто его писал, был образованный эллин, хорошо знакомый с мыслями святого апостола Павла, был, очевидно, его учеником:
«Стиль языка послания, озаглавленного «К Евреям» не обнаруживает того недостаточного литературного умения, которое свойственно апостолу. Он (Павел) сам признавал, что не владеет литературным искусством. Но по тому, как составлены фразы, чувствуется эллинское образование автора, как согласится всякий, кто способен судить о различии стиля. Я желал бы. высказать мнение, что мысль послания, бесспорно, апостольская, Павла, но что стиль и композиция принадлежат кому-то, кто изложил учение апостола. Если какая-либо Церковь считает, что послание написано Павлом, пусть остается при своём мнении, ибо не без основания наши предшественники передали его нам, как послание Павла. Кто же на самом деле написал его, одному Богу известно. Некоторые говорят, что Климент, епископ Римский, написал его, другие, что Лука, автор Евангелия и Деяний».
Ориген больше склоняется к авторству евангелиста Луки, находит параллели в Евангелии и Деяниях с посланием к Евреям. С предложением Оригена согласны и многие современные исследователи Нового Завета. Кстати, когда Ориген цитирует пастырские послания ап. Павла, то у него нет сомнений в отношении их подлинности, он считает, что там язык и стиль апостола Павла, а не кого-то другого.
Комментарий на Евангелие от Матфея. Ориген поднимает существенный вопрос: как объяснить неподготовленному читателю-язычнику смысл и значение таких ВЗ-х книг, на которые есть ссылки в Евангелиях, как Левит, Второзаконие. В комментарии на Евангелие от Матфея Ориген утверждает, что в священном ВЗ-м Писании существует гармония, что при чтении по частям нередко утрачивается смысл единого целого, а Библия -цельная книга, которая как бы объединена общим смыслом и замыслом. В Библии отдельные книги не дают представления о Божием замысле. Он предлагает сравнение: также как один инструмент не может выразить музыкального замысла произведения; в то же время, как совокупность инструментов дает полное представление; упразднение же этого инструмента также обедняет музыку оркестра.
Можно приводить очень много примеров серьезного научного подхода к тексту и, с другой стороны, увлечения искусственной аллегорией, которая фактически отбрасывает фактический смысл текста. Существует его комментарий на книгу Иисуса Навина. Смерть Моисея здесь трактуется Оригеном не как физическая смерть вождя еврейского народа, а как смерть ВЗ-и религии, которая уступает место новой, христианской религии, а новую христианскую религию символизирует Иисус давив -прообраз Иисуса Христа. На самом деде это скорее начало религии, установление священства:
«Теперь мы должны рассказать о смерти Моисея. Если мы не понимаем, что означает Моисея, то мы не можем постигнуть, что означает власть Иисуса Навина, т.е. Иисуса Христа. Если вы вспомните падение Иерусалима, запустение алтарей, прекращение жертвоприношений, всесожжении, отсутствие священников, первосвященника, угасание служения левитов, когда вы увидите, что всему этому приходит конец, тогда говорите, что Моисей, раб Господень, скончался. Но когда вы увидите обращение язычников к вере, строительство новых церквей, не алтари, окропленные кровью животных, но алтари, освященные кровью Христа, когда вы увидите, что священники и левиты приносят в жертву не кровь быков и козлов, но Слово Божией благодатью Святого Духа, тогда скажите, что пришел на смену Моисею не Иисус, сын Навин, но Иисус, Сын Божий».
III. Апологетические творения.
Основным апологетическим трудом Оригена является его книга «Против Цельса» («Contra Cels»). Языческий философ Цельс был автором довольно известной книги: «Истинное слово», в которой он пытался опровергнуть христианство. Цельс эту книгу написал в 178 году, Ориген пишет книгу «Против Цельса» в 248 году – спустя 70 лет. Это ответный труд, он представляет собой ценность и по содержанию, и по логике изложения, и потому, что в нем сохранилось много цитат из книги Цельса, которая до нашего времени не дошла. Цитаты эти добросовестные.
Цельс был серьёзным ученым-язычником, хорошо изучившим Библию и христианское вероучение. Книга «Против Цельса» представляет собой первую серьёзную полемику между образованным христианином и образованным язычником. Правда, можно вспомнить диалог Иустина Философа с Трифоном Иудеем, но «Против Цельса» значительно более глубокая и серьезная книга. Что не удовлетворяло в христианстве Цельса?
1. Христиане уступают язычникам в культе – слишком беден культ. Христиане, правда, очень быстро поправили эту бедность и обогатили себя, а во времена Оригена, видимо, христианское богослужение было очень скромным. Что же касается России, то мы и Византию оставили позади в этом отношении, особенно что касается архиерейских богослужений.
2. Cels: христиане опираются на иудейское Писание – примитивное, варварское, совершенно нефилософично. Христианское вероучение не философично, доступно многим, а не только избранным.
В то же время. Цельс с одобрением относился к евангельскому учению о Логосе, высоко ценил христианскую этику. Цельс был свидетелем мучения христиан и их мужества, в чем нашел положительный момент верности своей вере. В своём труде Цельс предлагал христианам влиться в плюралистическое римское общество, сохранить веру в Иисуса Христа, но не отличаться от других – если надо принести жертву кому-то, то принести. Христа он представлял неким магом, который совершил ряд чудес. Цельс касался вопроса идолопоклонства. Цельс обвинял христиан в том, что, несмотря на то, что христиане обвиняют язычников в фетишизме, сами они намного хуже, потому что поклоняются Богу, Который был рожден женщиной и появился на земле в человеческом облике. Язычники же, говорил Цельс, воздвигают статуи богам, но они понимают, что статуи – не боги, а только их изображение (это Цельс так считал, а простой язычник считал, что со статуей нечто сакраментально связано). Цельс не понимал, что за проблема. бросить ладан на жертвенник?
IV. «О началах». Совокупность богословских взглядов на основные догматические проблемы изложены в этом очень большом труде. Труд состоит из 4-х пространных книг. Название указывает на всеобъемлющий характер этого труда. Написан труд в Александрии, писался с 220 по 230 год когда Ориген был уже зрелым богословом. Последователь и почитатель Оригена Руфин перевел труд на латинский язык, кое-что смягчил, кое-что исказил.
В 1-й книге излагается учение о Боге;
во 2-й излагается космология Оригена;
в 3-й антропология Оригена;
в 4-й принципы христианской экзегезы.
Произведение довольно многоплановое. «О началах» имело довольно широкое хождение в Церкви и оказывало большое влияние как положительное, так и отрицательное.
V. Диалог с Гераклитом. В этом трактате Ориген излагает учение о Святой Троице настолько двусмысленно, что в IV веке во времена арианских споров на него ссылались как еретики, так и православные (позже мы определим, почему).
VI. Сочинения духовно-нравственного содержания. Они были очень популярны в монашеское среде более позднего времени.
3.3 Богословие Оригена
3.3.1 Космология
Из его космологии проистекает и его антропология, и сотериология, и даже триадология. Это 2-я книга «О началах». Центральным является учение о сотворении мира. Ориген столкнулся с довольно серьёзными трудностями при попытке уяснить библейское положение о том, что тварный мир имеет начало с платонической и уже в то время развивавшейся неоплатонической доктриной, признающей реальность только вечных идей. Для платоника, как для философа, важно лишь то, что существует вечно, а не то, что происходит во времени, потому что само по себе время есть некая бледная тень вечности. Если мы возьмем библейское повествование, библейский образ мысли, то для ВЗ история и само время являются основной реальностью. ВЗ пронизан идеей реальности живого Бога. В ВЗ-те не ставится вопрос о том, как, почему Бог есть, и также не ставится вопрос, почему Он положил начало миру и истории. Ориген хотел убедить своих современников в истинности Библии , сделать понятным священный текст. Он старается построить философскую систему и объяснить первопричины бытия. Говоря о первопричинах бытия, он хочет связать своё учение с библейским.
ВЗ не говорит о том, как Бог есть, почему Бог есть, почему Он положил начало миру и истории. У нас сейчас говорят: по любви своей; любовь Божия не могла оставаться замкнутой и начала изливаться – настоящий гностицизм – излияние из плиромы. Мы не знаем, почему создан мир и человек, в Слове Божием об этом не говорится, говорится лишь об отношении Бога к миру и человеку. Ответа на этот вопрос не найти.
Размышляя на космогонические темы, как неоплатоник, Ориген верил в вечность всего сущего, поэтому, с его точки зрения, и Сам Бог никогда не становился Творцом, Он всегда им был, поэтому и тварный мир вечен, правда, в своём идеальном, а не физическом бытии. Ориген был также и неоплатоником. Видным неоплатоником был Плотин, а Плотин был современником Оригена. Когда мы встречаем у Плотина христианские элементы – это неудивительно, он уже был знаком с христианской доктриной на философском уровне. Неудивительно, что и Оригену, как и многим другим отцам, что-то импонировало из неоплатонизма. Отправной точной рассуждения Оригена о физическом эмпирическом мире служило утверждение о том, что в этом мире царит неравенство. Для любого неоплатоника само неравенство – признак несовершенства. Бог не мог быть творцом несовершенства, потому что Он – абсолютная справедливость, и Он не может быть источником ни несправедливости, ни неравенства. Ориген говорит, что причина этого кроется не в Боге, не в первозданной природе твари, а в её свободе. Каждый христианин согласится с этим. В творении Божием не было ничего ущербного, ущербным же стал мир духов и мир человеческий благодаря грехопадению.
Говоря о разнообразии окружающего мира, Ориген говорит, что причиной этого разнообразия является грехопадение.
Справедливый Бог сотворил вполне равные совершенные разумные твари. Совершенство, с точки зрения Оригена, связано с понятием духовности. Совершенный – значит духовный. Изначальное совершенство твари он и описывает, как духовность, бестелесность. тварей заключалось в свободном созерцании сущности Божией – то, против чего будут категорически выступать отцы-каппадокийцы, утверждавшие, что сущность Божия непостижима, Бог постижим лишь в Своих действиях, энергиях, исходящих в этот мир. Творения созерцали божественную сущность, наслаждались любовью Божией. Ориген считает, что постепенно этим духовным разумным тварям как бы «наскучило» созерцание Божества, наслаждение любовью Божией, в результате этого, обладая свободой, они стали «отвлекаться», и в этом отвлечении и заключалось грехопадение. В результате этого грехопадения разумные твари утратили свою духовную природу, облеклись в тела и получили разные имена. Так возник физический мир с разнообразием и неравенством. Но у Платона и весь физический мир есть ничто иное, как совокупность идей. Что же, физический мир и вещи физического мира тоже имели «идеальную душу» созерцавшую природу Божества? и они тоже отвлеклись от созерцания? О материальном мире Ориген не очень распространяется.
«Разумные твари, охладев к божественной любви, были названы душами и в наказание облеклись более грубыми телами, подобными тем, какими владеем мы, и им было дано название «людей», тогда как те, которые дошли до крайности злодеяния, оделись холодными темными телами и стали теми, кого мы называем «демонами» или «духами злобы». Странная логика. Демоническая злоба и восстание против Бога значительно сильнее тех грехов, которые совершили люди, но почему-то они материального тела не получили – они стали холодными, темными, но не физическими телами.
В Г-й книге «О началах» он говорит, что душа получает тело вследствие прежних грехов в качестве наказания или отмщения за эти грехи. Ты ещё не родился, но уже несешь отмщение за свои грехи. Т.о. зло и несправедливость – результат свободы тварных разумов. Чем дальше они отклонились от созерцания Бога, тем более плотные тела они получают (хотя в диаволе ничего плотного нет, а пал он значительнее).
В космогонии Оригена необходимо рассматривать как бы 2 уровня творения: на первом, высочайшем уровне, материи не существует, она не имеет самостоятельной реальности, она возникает в результате грехопадения; происходит некое «сгущение» духа, материализация духа. В этом сгущении и заключается второй уровень творения. Первый акт происходит вне времени, в вечности. Бог творит всегда, Он – Творец по своей природе, потому что Он не может не творить, Он не свободен от твари. Он не трансцендентен твари (значит имманентен?). Отсюда один шаг до пантеизма.
Второй акт творения как падения, которое повлекло за собой разнообразие видимого мира, происходит во времени, т.е. материализуется всё это во времени.
Думаешь, так, как Ориген, мало кто знал Библию , но насколько он далеко отошел от библейского повествования – так знать Библию и создать такое небиблейское богословие! В народе в России было выражение «Библии зачитался». Попытка Оригена примирить библейское понимание творения с философией платонизма как раз и привела его к этим неприемлемым с точки зрения церковного и библейского богословия выводам. Ориген, причём, прекрасно понимал веру своих современников, окружавших его людей, и понимал, что многим христианам не понравятся его рассуждения, его выводы; язычникам и неоплатоникам понравятся, но членам Церкви не понравятся. Поэтому вся эта метафизика, которую мы очень упрощенно изложили, заботливо упрятана в красноречие слога, возвышенность стиля его писании, некую поэтичность текста. Несмотря на эту возвышенность, красноречие, поэзию, содержание вполне улавливалось его современниками.
Поэтому мы не можем сегодня говорить о том, что он был напрасно осужден, потому что дальше за космогонией идет сотериология – спасение – это возвращение к первоначальному состоянию. Выводы он делает не те, которые делает церковное богословие.
Его книга «О началах» читается трудно, потому что всё облекается в такую словесную философскую форму, что, чтобы понять содержание, необходимо очень напрягаться.
3.3.2 Сотериология Оригена
Произошло сгущение духа. В системе Оригена довольно важное место отводится спасению. Для него спасение – возвращение к изначальному созерцанию, к единству с Богом. В данном случае под этими словами подписался бы и св. Ириней, для него спасение – возвращение к начальному состоянию. Для него это – цель творения и назначение христианской веры, и даже аскетической жизни. Как осуществляется спасение по Оригену? Существует и существовала одна разумная тварь, которая не отвлеклась от созерцания Бога и которая, поэтому, не испытала грехопадения и его последствий – это Иисус Христос; не Логос, а именно Иисус Христос, который существовал предвечно, как и все остальные твари, т.е. скорее человеческая душа Иисуса Христа. Поскольку Он, подобно другим разумным тварям, не злоупотребил своей свободой, он всецело остался пребывающим в любви к Богу, сохранил своё изначальное и неразрывное соединение с Логосом. В Воплощении же Он просто стал Его тварным носителем – т.е. Иисус был той человеческой душой, в которой Сын Божий в назначенное время воплотился на земле. Непосредственное воплощение Божества в человеческой жизни в системе Оригена немыслимо (как и у неоплатоников), поэтому Логос если и воплотился, то соединившись с чем-то, абсолютно сродным с собой.
Какое значение Христа в деле спасения? Для Оригена Его подвиг носит скорее воспитательное значение, нежели искупительное значение. Домостроительство спасения и заключается в том, чтобы, не нарушая свободы твари, не подавляя эту свободу, благодаря увещанию, внушению, постепенно привести мир к всеобщему восстановлению. Эту идею всеобщего восстановления Ориген проповедует в своих трудах и настаивает на ней (отокктаотаяк; wv savtuw ) – восстановление всего. Под восстановлением» понимается восстановление первозданного состояния, совершенного единства с абсолютным добром, возвращение к изначальному богосозерцанию, к созерцанию божественной сущности. Идея, может быть, хорошая, только люди уходят в иной мир по завершении земного существования отнюдь не святыми и очищенными, значит, душа вновь может явиться в этот мир – вот и идея реинкарнации (отзвуки идут из Индии, и о них мог знать Ориген и неоплатоники). Система Оригена здесь обнаруживает некое противоречие. Утверждая, что в конце концов творение вернется к единству со своим творцом, он, в то же время, настаивая на разумности свободных тварей, на их преображении, не говорит об элементе исцеления человека в этой земной жизни, в Церкви или даже через страдания. Несмотря на то, что произойдет единение и возвращение к первозданному, у Оригена встает вопрос, что эти твари, став духовными, оставаясь свободными людьми, перед ними эта свобода неизбежно влечет за собой возможность нового грехопадения и нового восстановления – некоего вечного круговращения времени.
Но когда они (твари) очищаются, они снова поднимаются в своё прежнее состояние, полностью избавляясь от зла и от тел. Затем, во второй и третий раз или многократно они снова облекаются телами в наказание, ибо вполне возможно, что различные миры существовали и будут существовать – одни существовали в прошлом, другие будут существовать в будущем» (О началах 2,8).
Опять идея перевоплощений. Это не столько платонизм, сколько индуизм или буддизм. В этом круговороте перевоплощений история утрачивает начало и конец, вместе с тем и всякий смысл, потому что всё в этой истории подчинено идее необходимости перманентного восстановления. Кардинальный вопрос: если ты размышляешь о спасении, то непонятно, какое место в этих повторяющихся циклах занимает Богочеловек -Господь Иисус Христос, нас ради человек и нашего ради спасения сшедший с небес и воплотившийся от Духа Святого и Марии Девы. Сколько раз Он должен приходить и должен ли он приходить вообще? Что же делается с экклезиологией в свете этой сотериологии? Она одна в истории или их будет много? Всё это, скрытое за словесным эквилибризмом, несет на себе печать неправославия. Поэтому неудивительно, что Церковь так реагировала на учение Оригена. С одной стороны, непонятно, почему в VI веке при Юстиниане осуждают посмертно Оригена и его труды, этого никогда до этого не делалось. Но логику действия Церкви можно понять. Если бы всё это умерло в III веке, то к этому бы не возвращались, но это продолжалось.
3.3.3 Учение Оригена о Святой Троице
Если взглянуть на его учение о Святой Троице, то на первый взгляд они кажутся православными, но, если углубиться, то увидим, что есть элементы неправославия, может быть не такие нечестивые, как у Ария и его последователей. В своём учении о Святой Троице Ориген исходит из идеи Бога как некоего единства или, как это было принято говорить на языке богословия того времени, монады (Аристотель, Платон, неоплатоники). Ориген использует и богословский термин "Троица « Он пытается описать отношения между Лицами Святой Троицы. Когда он говорит об этих взаимоотношениях, он употребляет Никео-Цареградский термин «ouoouoios». Причём, неизвестно, был ли он знаком с трудами св. Йринея Лионского, эта идея нашла слабое отражение в письменности, но как идея она жила. Сейчас невозможно выяснить, цитировал ли он при этом св. Йринея, или это его собственные размышления.
Сын – это второе Лицо Святой Троицы, «Сын Отца», «совершенный Образ, являющий нам Отца». У него есть сравнение: в Сыне мы как в зеркале видим некое отражение Отца. Из единосущия Сына Отцу Ориген делает заключение, что Сын также вечен, как и Отец. Это импонировало чадам Церкви Христовой. Но иногда вдруг встречаются у него некие замечания, которые встречают соблазн при чтении – он говорит, что Сын – творение, как и весь остальной мир. Поскольку в системе Оригена Бог – творец по своей природе, Он творит всегда, и в системе Оригена невозможно провести грань между творцом и тварью, между Богом и мирозданием, то и , и творение – вечны, поэтому ничего удивительного нет, что он говорит о совечности Сына по отношению к Отцу.
К Сыну он употребляет слово «рождение» (yeveois), но не разделяет рождение и творение друг от друга, для него это явления одного порядка. Как творение, так и рождение он относит к вечным реальностям. Оригену принадлежит знаменитое выражение, которое потом будут употреблять многие прославленные отцы Церкви: не было времени, когда Сына не было, Он был всегда. Если же Бог творит всегда, то это можно сказать и о любой твари, включая Сына и Святого Духа.
Как совершается рождение Сына от Отца? Ориген не находит возможным сказать что-нибудь определенное:
«Рождение Сына есть нечто исключительное и достойное «Бога, для него нельзя найти никакого сравнения не только в вещах, но и в самом уме, так что человеческая мысль не может понять, каким образом нерожденный Бог делается Отцом единородного Сына».
Утверждая единство существа Божественных ипостасей, употребляя слово «6p.oouoi.oi;», характерное для православных поздней эпохи, Ориген обосновывает отношения между божественными Лицами, в которые он закладывает элемент субординационизма. Сын единого существа с Отцом, но обладает этим существом «менее полно, чем Отец». Сын единосущен Отцу, но божественная сущность в Сыне как бы ослаблена, как бы уменьшена, потому что она сообщена Отцом, и Сын есть Бог как только образ Отца. Он называет Отца «6 ©е6?», а Сына называет просто «Qeoc» – без артикля. В одном месте он называет Сына «бшс; Qwc ,". Он, конечно, не говорит о том, что это второй , но явно намечается элемент субординационизма.
Говоря о деятельности Логоса, он говорит, что в своей деятельности Он исполняет веления Отца, и эта деятельность распространяется только на разумные твари. Он – Бог, но Он ниже Отца. Он пытается пояснить свою мысль: к Сыну нельзя обращаться с молитвами «в высшем смысле этого слова» (он считал, что это некий экстаз). Т.к. Сын – Бог, к Нему обращаются для того, чтобы Он, как Первосвященник, принес их Отцу. По Воплощении люди обращаются ко Христу как Первосвященнику, но говорить о том, что к Логосу обращение вторичного порядка... Разве христиане обращаются к Логосу как ко второй Ипостаси Святой Троицы? Из всего этого можно сделать вывод, что это богословие Оригена не очень страшное. Этот субординационизм трудно разграничиваемый и ощутимый, но он существует. Самое главное, что Ориген не различал между творением и рождением. Впервые провел резкую грань между ними св. Афанасий Александрийский , который и сделал это разграничение, которое стало краеугольным камнем православного богословия. В то время, как Ориген учит о Боге как предвечном творце, Церковь говорит, что Он только предвечный Отец. Церковное богословие не считает существование тварного мира необходимостью, что Бог вынужден творить, потому что не делать этого Он не может. Церковь считает Бога существом простым, т.е. самодостаточным и совершенным, а творит Он только по своей воле. Между трансцендентным абсолютным по существу Богом и Его творением существует непреодолимая бездна, которую отцы Церкви не боялись подчеркивать. Ориген пытался преодолеть эту пропасть, когда утверждал и единосущие Сына Отцу, и некую тварную природу Сына. В этом и заключается слабость его триадологии. Его ошибки о сотворении мира стали источником заблуждения и Оригеном, и его последователям. Его последователем, который пошел в субординационизме дальше Оригена, и был Арии.
Триадологии Оригена посвящено очень серьёзное исследование профессора СПбДА В.В. Болотова «Учение Оригена о Святой Троице, СПб., 1879. Написано оно сложно, там много терминологии, но вывод подобен вышеизложенному.